Впервые она намеренно причинила боль сыну шесть лет назад, Генри тогда было три. Они только что переехали в новый дом, вне Вашингтона. Типовой домик, милый, если бы он стоял один, но дурацкий среди таких же типовых домов с крошечными полосками газона между ними. Элизабет не была в восторге от пригорода, но ее тогдашний муж, Виктор, выступил против жизни как в городе («Слишком шумно!»), так и в деревне («Слишком далеко!»), и объявил, что этот дом (рядом с двумя аэропортами и тремя детскими садами при хороших школах) просто идеален.
В первую неделю их соседка устроила вечеринку для всех соседей. Когда Элизабет пришла вместе с Генри, остальные дети увлеченно катались на палках-лошадках, паровозике «Томас», машинках из «Тачек». Они носились по напоминающему пещеру подвалу и вопили (от радости, страха или боли, этого она не могла сказать). Родители набились в угол за барную стенку, отделенную от остального пространства воротами, неприступными для детей, и напоминали зверей в клетках в зоопарке, все пили вино и наклонялись друг к другу, чтобы перекричать гвалт.
Несколько шагов, и Генри прижал руки к ушам и издал такой вопль, который сумел прорезать общий галдеж. Все обернулись к ним, сначала оглядев Генри, а потом переведя взгляд на маму.
Элизабет повернулась обнять его, прижала его лицо к своей груди, приглушая его вопли.
– Шшшш, – повторяла она снова и снова, поглаживая его по волосам, пока он не успокоился. Тогда она повернулась к остальным.
– Извините. Он плохо переносит шум. А тут еще переезд и распаковка вещей, слишком много впечатлений.
Взрослые улыбнулись и пробормотали ничего не значащие «Конечно», «Не беспокойся», «Все мы через это прошли».
– Я мечтал так поорать уже час, спасибо, что сделал это за меня, малыш, – сказал какой-то мужчина Генри, и он усмехнулся так весело и по-доброму, что Элизабет испытала желание обнять его за то, что разрядил напряжение. Шерил открыла воротца, чтобы выпустить взрослых и напевно сказала:
– Эй, детишки, у нас новый друг. Давайте представимся.
По очереди дети, совсем малыши и дошкольники, отвечали на вопросы Шерил об имени и возрасте, даже младшая, Бет, которая произносила свое имя как «Бест» и на вопрос про возраст выставила указательный пальчик. Шерил повернулась к Генри: