Потом Жанин объявила Неделю овуляции – она начала отслеживать цикл, и в дни до и после овуляции они старались заниматься сексом как можно больше. Тогда Мэтт осознал: ее стремление ставить цели, изнуряющие ограничения во имя будущих достижений, теперь отравили и секс. Она ничего не сказала о том, что в оставшиеся три недели секса не будет, но так теперь получалось. Секс стал чем-то, чем они занимались только во имя зачатия. Клинически, по расписанию. Где-то между тестами на жизнеспособность и подвижность сперматозоидов Неделя овуляции превратилась в День овуляции – двадцать четыре часа постоянного секса между двадцатью семью днями «отдыха».
А потом появились дети с особыми потребностями с сеансов ГБО – причем не только Роза, ТиДжей и Генри. Иногда он сталкивался и с детьми с других сеансов. А что еще хуже, в его жизни появились рассказы мам, которые он вынужден был слушать по два часа в день. Как рентгенолог, он и раньше постоянно видел больных, травмированных детей. Но теперь, став очевидцем ежедневных испытаний, через которые проходят те, кто растят не совсем здоровых детей, он стал ощущать все гораздо более полно, не мог не задуматься, что на чашах весов бесплодие и пациенты ГБО. И ему пришла в голову мысль, что это какие-то высшие силы, должно быть, пытались дать ему понять, что надо остановиться, хотя бы подождать и все тщательно обдумать.
В конце первой недели ГБО после утреннего сеанса Китт рассказала ему о новом «поведении» ТиДжея, «размазывании фекалий» («Фекалий это типа какашек?» – спросил он тогда, а она ответила: «Ага, а размазывание, это втирание во все стены, занавески, книги, повсюду!») И тут Мэтт получил голосовое сообщение от Жанин, что, судя по ее тесту мочи, сегодня День овуляции и не мог бы он приехать домой немедленно? Он проигнорировал сообщение и поехал в больницу, отключив телефон, не обращая внимания на все более длинные сообщения от нее. Он подумал уже, что отделался, когда в кабинет ворвалась его свекровь.
– Жанин хочет, чтобы ты немедленно приехал домой. Говорит, сегодня день для… как там это называется? – сказала она. Мэтт поспешно закрыл дверь, пока она не сказала «овуляции», но не успел. Она громко и отчетливо произнесла: – оргазм. Сегодня день оргазма.
Когда Мэтт приехал домой, Жанин ждала его обнаженная в постели. Возможно, она лежала так все время с того первого сообщения шесть часов назад. Он принялся извиняться, говорил, что у него сел телефон, но она только сказала:
– Неважно. Иди сюда. Мы теряем время. Поторопись!
Он разделся, методично и медленно расстегивая пуговицы на рубашке и ремень. Забрался в кровать, прижался губами к ее губам, постарался сосредоточиться на ее сосках, на ее пальцах, касающихся его пениса, но ничего не происходило.