– Вишенки я по счету кладу, сколько можно говорить, не ешь их! Я собьюсь.
Она так ревниво относилась к количеству вишенок в варениках, как будто бы если на одну вишенку в варенике было меньше, то ожил бы Сталин и ее сослали бы в Сибирь.
Я прошмыгнул на балкон, взял из дедова шкафа большие гвозди и молоток. Бабуля Лиза настолько была занята варениками, что не заметила, как я вернулся обратно в квартиру.
Войдя в комнату, убедился, что дед наглухо спит в спальне. И приступил к работе. Все мои картины были прибиты к стене! Я не боялся, что дед проснется и не выйдет сюрприза: он всегда спал так, как будто у него клиническая смерть. Окончив работу и полюбовавшись на свою выставку, я решил деда разбудить. Я представлял, как меня похвалят за красивые картины, и как это хорошо, что я тоже принял участие в ремонте. Ну а мама как обрадуется, когда увидит! Я захлебывался от этих мыслей. Мне не терпелось разбудить деда Айка.
– Деда, деда! – теребил я старика.
Наконец он нехотя открыл глаза. И спросил:
– Чего тебе, балик-джан?
– Посмотри, что я сделал!
И потащил деда Айка в столовую. Она все еще пахла известью, и окна были открыты, чтобы краска окончательно высохла. Дед вошел, посмотрел на стены и превратился в швабру. Он не мог ничего сказать, а затем открыл рот и заорал:
– Лиза!
Я не ожидал, что ему настолько понравятся мои картины. Дед продолжал стоять по стойке смирно, сжав кулаки, и кричал:
– Лиза, посмотри, что он сделал!
Моему счастью не было предела: никогда еще дедушка Айк не давал такой оценки моим рисункам.
Через минуту влетела бабуля Лиза с подносом. На нем дымились вареники. Она посмотрела на белого деда Айка. И с подноса посыпались белые вареники и заскользили по крашеному полу. Я пожалел вареники. Они были похожи на рыбок, которые вываливаются из разбитого аквариума и бьются об пол. Я начал подозревать что-то неладное. И на всякий случай заревел. Бабуля Лиза взяла меня на руки и сказала, что я настоящий художник и она обязательно мои рисунки покажет маме. Дед Айк пообещал мои картины к Сарьяну в музей занести, чтобы тот сдох от зависти. А затем вышел и шваркнул дверью. Я даже не знал, верить ему или нет.
Дедушка Айк сел вместе с нами в поезд. Едем в Москву: я, мама и дед. В поезде я прыгаю то на верхнюю полку, то на пол… И так – двое суток. Какая-то тетка из соседнего купе спросила меня:
– Мальчик, а куда ты едешь?
– В Африку! – уверенно ответил я.
– Ой, какой у вас забавный внук, – сказала тетка деду.
Он посмотрел на нее и заявил:
– Да, женщина, ребенок с мамой едет в Африку. Я решил их проводить в Москву на самолет!