Ардент хмыкнул.
– Похоже, так и есть.
Колл и Реми обменялись многозначительными взглядами.
– Неужели? – спросил Колл.
– Именно. Нужно перестать думать, что время движется везде одинаково, – объяснил старый волшебник. – Похоже, что, когда вы входите в водоворот в сердце Расколотого Архипелага, вы начинаете жить по времени Монервы.
– Верно, – сказала Маррилл, вникая в эту мысль глубже. – Как и остальная часть Реки, Пьяный Паштет вошёл в этот водоворот тысячи лет назад и тотчас вернулся. Но толстяк, которого мы встретили, думает, что он прибыл всего несколько месяцев назад и что он до сих пор здесь остаётся. То же самое верно и обо всех остальных людях, находящихся здесь!
Реми в замешательстве покачала головой.
– Погодите… выходит, день здесь будет равен неделе на Реке?
– Возможно, – сказала Анналесса. – Или году. Или десятилетию. Более того, время может вообще застыть на Реке, пока мы здесь.
Маррилл ещё крепче прижала к себе Карнелиуса.
– И мы знаем, что можем выйти отсюда, потому что Пьяный Паштет сделал это однажды, согласно той легенде!
Анналесса засмеялась.
– Твоя ученица в ударе, старик.
На этот раз румянец полностью залил щёки Маррилл.
– Именно… если это тот самый Пьяный Паштет, который приплыл сюда согласно легенде, то однажды он вновь уплывёт отсюда. И все моряки тоже. И мы, моя дорогая, вместе с ними.
Маррилл повернулась к Реми, сияя широкой улыбкой:
– Реми, ты понимаешь?
Судя по её взгляду, Реми явно не понимала.
– Если время здесь замерло, никто не скучает по нам! Мы можем оставаться в Монерве столько, сколько хотим!
На мостике Колл сдавленным рычанием выразил своё неодобрение.
Пропустив её слова мимо ушей, Реми подалась вперёд. В её голосе звенело волнение.
– Погодите. Шутки в сторону? То есть мои родители могут даже не знать, что я пропала? И мне не нужно переживать из-за того, что они волнуются?
Ардент пожал плечами:
– Переживать или нет – твоё личное решение. Я понятия не имею, как здешнее время соотносится со временем в другом месте. Но в целом – да, наверное, именно так.
Маррилл радостно кивнула.
– И мои родители тоже не будут волноваться!
– О да, и мои тоже! – воскликнул Фин. – Потому что я тоже член экипажа, у которого есть, по крайней мере, один родитель, и вы все знаете меня и, кстати, я вам нравлюсь. Но один вопрос… А как насчёт Железного Корабля? Я имею в виду, когда мы нырнули в воронку, он шёл прямо за нами. Разве это не значит, что он тоже может оказаться здесь?
Как будто в подтверждение его правоты, один канат на мачтах лопнул от порыва внезапно налетевшего ветра. Поднялись светлые волны, качая ряды причалов, а вместе с ними и «Кракена». Карни попытался вырваться из рук Маррилл. А когда она опустила кота на палубу, тот молнией бросился в трюм. Она обхватила себя руками и задрожала, и не только потому, что ветер принёс с собой прохладу.