Но Павел не теряет и здесь последовательности повествования: он помнит, что благодать есть милость, дар Божий, ниспосланный грешникам в миру: «Ибо Христос, когда ещё мы были не мощны, в определенное время умер за нечестивых … Бог Свою любовь доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками» (5:6,8). А потому: «Тем более ныне, будучи оправданы кровию Его, спасемся Им от гнева», повторяя ту же мысль в следующем предложении: «Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его» (5:9,10). Повтор этот характерен: обычно его наблюдают, когда убеждают, в первую очередь, самого себя, во внутреннем диалоге сомнения.
И заканчивается этот фрагмент рассуждений возвратом к повтору, почти буквальному, начального стиха главы: «но и хвалимся Богом через Господа нашего Иисуса Христа, посредством Которого мы получили ныне примирение» (5:11). Павел счёл свое разъяснение по этому вопросу исчерпывающим – он получил исходное.
И переходит, если можно так выразиться, к «технике осуществления» процедуры искупления грехов людских. А сама эта процедура, по Павлу, прозрачна и понятна: «Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили. Ибо и до закона грех был в мире, но грех не вменяется, когда нет закона. Однако же смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама, который есть образ будущего» (5:12–14).
N. B. Вообще говоря, акцентирование на первородном грехе, вызванном непослушанием Адама, характерно именно для христианства. И, похоже, определяющую роль в этом сыграла позиция Павла. Хотя. по Ветхому Завету, сам Бог был более чем снисходителен к проступку Адама и Евы: он признал сохранение ими понятий «добра и зла», т. е. нравственных оснований их будущей самостоятельной жизни. Хотя и обрёк их на зарабатывание на эту жизнь собственным трудом, предоставив тем самым возможность развития и совершенствования. Не самое страшное наказание! Он, более того, лично прикрыл их наготу: «И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные, и одел их» (Быт., 3:21). Но изгнал их не за непослушание, а из опасения за собственного будущего: «и сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из Нас (?!), зная добро и зло, и теперь как бы не простер он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт., 3:22). И лишь высказав это опасение, Бог выслал Адама «из сада Едемского». Кому нужен непослушный конкурент? Правда, остаётся вопрос: до своего проступка Адам был смертен? Но об этом не сказано ни слова! Тогда причём здесь «дерево жизни?