Отец оказался прав: профессия музыканта не принесла Шуберту славы, громкого успеха, удачи. Она принесла только страдания и нужду.
Но зато она подарила ему счастье творчества, бурного, непрерывного, вдохновенного. Он работал систематически, каждый день. «Я сочиняю каждое утро, когда я кончаю одну пьесу, я начинаю другую», — признавался композитор. Он сочинял очень быстро и легко, как Моцарт. В отдельные дни он создавал до 10 песен. Полный список его произведений насчитывает более тысячи номеров. А ведь прожил он всего 31 год!
Мелодии рождались непрерывно, он едва успевал их записывать на бумагу. Если бумаги не было под рукой, он мог писать на обрывках, на обратной стороне меню. Когда у него не было денег, он меньше страдал от голода, чем от нехватки нотной бумаги. Друзья регулярно снабжали его ею. Иногда музыка приходила к нему во сне. Он вскакивал и спешил записать ее. Поэтому даже на ночь не снимал очки. Над некоторыми произведениями работал долго, переделывая их много раз. Есть пример текстов, на которые он написал до семи вариантов песни.
В 1822 году им была написана девятая по счету опера «Альфонсо и Эстрелла», но дирекция театра отвергла это произведение. Была поставлена только пьеса «Розамунда» с его музыкой. Надо сказать, что его неудачи в опере во многом были связаны не только с консерватизмом театральной дирекции, но и с несовершенством либретто. Один из друзей назвал их «жалкой, мертворожденной неумелой работой». Но в это же время им написаны и два шедевра — «Неоконченная симфония» и вокальный цикл «Прекрасная мельничиха». В них воплотился его мир — мир простых и интимных человеческих чувств, тонких, глубоких психологических переживаний. Это исповедь души, выраженная не словом, а звуками.
Цикл «Прекрасная мельничиха» написан на стихи немецкого поэта Вильгельма Мюллера. Это вдохновенное, светлое, радостное творение, озаренное романтикой чистых и высоких чувств.
Удивительна и страшно несправедлива судьба его симфонического наследия, долгие годы остававшегося неизвестным. Ни одна из его симфоний не прозвучала в открытом концерте при жизни композитора. Правда, венское Общество любителей музыки вело с Шубертом переговоры об исполнении его симфонии. Композитор передал дирекции партитуру своей последней Большой до-мажорной симфонии, но она была отклонена музыкантами, как «слишком длинная и трудная». Тогда Шуберт заменил ее Малой до-мажорной № 6. Но услышать ее уже не успел. Она была исполнена спустя месяц после его смерти.
Современники видели в Шуберте музыканта-лирика и считали, что основной его жанр — песня. Они по достоинству оценили его песни и фортепианные произведения. Но не заметили в нем композитора-симфониста. Этот взгляд сохранялся многие годы после его смерти. Симфоническое наследие Шуберта было заслонено гигантской тенью великого симфониста Бетховена.