* * *
Коптка Мария въехала в Медину на спине белого осла. На ее ногах были шитые золотом шлепанцы, а поверх волос лежало покрывало цвета бирюзы из Синая. Она была так прекрасна, что никто не смотрел на ее сестру Хирин, ехавшую следом за ней на муле, улыбающуюся напомаженными в форме сердечка губами, — никто из тех, кто встретился им.
Пророк подарил Хирин поэту Хассану в благодарность за то, что он прославил в стихах победу под Бедром и отступление врага от «вала». Рабыню Марию он оставил для себя.
Мухаммед приказал построить ей хижину как полноправной супруге. Но Аиша, предвидя это, разослала всех рабов с поручениями, чтобы никого не оказалось под рукой. Поэтому не осталось ничего другого, как разбить дорожную палатку, посланную в подарок египетским наместником, этой работой занялся евнух, сопровождавший обеих сестер во время путешествия.
Пестрая, расшитая шелком палатка вскоре стояла посреди двора как большая чужеземная птица. Все верующие пришли, чтобы подивиться, повосхищаться и потрогать, только жены не вышли за порог.
Рабыня знала свои обязанности. Она сняла дорогое покрывало, прикрывавшее ее от солнца во время поездки, и спрятала расшитые золотом шлепанцы под подушкой в своей палатке. Босая и с непокрытыми волосами, она стояла перед дверью Аиши. «Твой господин взял к себе новую рабыню, — произнесла она грудным голосом. — Скажи мне, как я могу тебе услужить».
Аиша не ответила. Омм Сальму и еврейку Рихану она приняла в домашнее хозяйство спокойно, почти по-дружески, зная, что ни одна из них не сможет занять ее место. По-другому было с этой чужеземной рабыней, которая была прекрасна, как царица Савская.
Рабыня постучала в дверь Хафизы. «Ты дашь работу своей служанке? — спросила она. — Твой господин приказал, чтобы я жила в его доме».
Яростно Хафиза отодвинула занавес в сторону. Она унаследовала гневный нрав Омара, если бы она не страшилась порицания Мухаммеда, то побила бы чужеземку. «Чем дальше ты будешь держаться от меня, тем лучше будет для нас обеих!» — процедила она.
Только Омм Сальма дала рабыне мешочек ячменя, чтобы помолоть, и показала ей жернов. Омм Сальме нечего было терять, потому что благосклонность Мухаммеда к ней давно остыла; и несмотря на это она чувствовала дикую ревность, когда увидела перед собой хрупкую тонкую женщину. «Разве ему не хватает своих супруг? — думала она в бешенстве. — Нужны были еще и рабыни, чтобы утолять его похоть?»
Рабыня засыпала ячмень в мельницы и перекрестилась, прежде чем качать работу.
Мухаммед увидел это и подошел к ней: