То ли плохая проводка виной тому была, то ли кто-то таким вот образом решил одернуть излишне ретивого «Бала-Кашкая» — этого доподлинно выяснить не удалось, да и мало кого тогда серьезно интересовало.
Исчезла и знаменитая геохимическая карта вместе с пояснениями к ней, последние страницы которой он дописывал на смертном одре. Перерыли лабораторию, перетряхнули все папки с документами — объемистая многостраничная рукопись как в воду канула.
Вспоминает Рена Кашкай, племянница академика, научный сотрудник Института геологии НАНА:
«Он писал ее до последних дней своей жизни. Писал в больничной палате, куда каждый день приходили сотрудники геохимической лаборатории, как на работу. Наконец, в один из дней, поздно вечером он, как сейчас помню, откинулся в кресле, улыбнулся своей мягкой улыбкой и тихо проговорил: «Всё. Карта готова». И внимательно посмотрел на своих коллег. Мне кажется, коллектив лаборатории был в полном составе. Даже машинистка находилась в палате. Профессор диктовал ей «легенду» — так называется текстовая часть карты, в которой даются пояснения к изобразительному ряду, цветовой гамме, знакам, обозначениям. Короче, это своеобразный шифр к карте. Так вот профессор вручил ей текст, а саму карту, разрисованную от руки, передал одному из научных сотрудников: «Теперь дело за вами, точнее, за картографом».
Все мы кинулись поздравлять Кашкая, у нас, в тот вечер находившихся у академика, было прямо-таки праздничное настроение. Шутка ли сказать — проделана огромная работа. И где — в больничной палате! Впервые в истории Азербайджана составлена геохимическая карта недр республики, своеобразный путеводитель геолога-практика. И сам профессор находился в приподнятом настроении, словно сразу помолодел, даже пошутил: мол, такие вещи надо бы отмечать, как положено. Кто бы мог подумать, что через два дня он вновь окажется в реанимационной…
Прошло не помню уж сколько времени, и как-то на заседании президиума отделения «Науки о Земле» я вдруг слышу, что Институт геологии включает в текущий план работу по разработке геохимической карты Азербайджана.
Мне показалось, что я ослышалась. Но нет, геохимическая лаборатория, та самая, которую многие годы возглавлял М. Кашкай и в распоряжении которой должен был находиться его последний труд, бралась в течение ближайших лет подготовить и издать собственную геохимическую карту.
— Но она же давно подготовлена! — не удержалась я.
Наступила неловкая тишина. После чего вопрос отложили «на потом», но более к нему не возвращались»…
Весьма загадочная история, если не сказать больше.