Обсуждение вопросов пресечения британского судоходства не заняло много времени. Военного флота как такового у нас почти нет, не считая не слишком многочисленных торговых судов, которые после войны должны будут стать вспомогательными крейсерами.
Я не разделяю оптимизма Косты по части рейдерства, считая его необоснованным, но и не слишком с ним спорю. Не специалист. Получится, и хорошо! А нет… ну так и планы я выстраиваю с учётом этого «нет».
– Оставим пока в стороне вопросы рейдерства, – прервал Сниман грека, – Тема эта безусловно важная, но всё-таки второстепенная..
Коста приподнял брови, весьма ярко показывая своё несогласие со словами командующего.
– … и я непременно соберу совещание по этому вопросу, – хладнокровно продолжил бур, не обращая внимания на лёгкую фронду, – но только после того, как командующий Корпусом Морской Пехоты оформит свои мысли на бумаге.
Сниман помолчал, пыхнул сигарой и добил грека…
– Должным образом!
Здесь, к слову, я полностью на стороне Снимана, и сам не раз выговаривал одесситу за его аллергию к «лишним» бумагам. Коста очень умён, но систематического образования не получил, да и специфическое прошлое наложило отпечаток.
Он с лёгкостью выстраивает в голове сложнейшие многоходовки, при необходимости импровизируя и делая правки по ходу. Только вот работает это всё максимум на батальонном уровне, а дальше – бумажный Монблан начинает расти с угрожающей скоростью!
– Это всё важно, – тяжело сказал командующий, но вторично.
Он замер, оперевшись рукой о край стола, и все мы подобрались.
– Война… – слова Снимана увесисто падают с высоты, эхом отдаваясь в затылке, – ещё не объявлена, но уже началась. Воевать и умирать мы не боимся…
Оглядев нас через орудийные бойницы глаза, и не встретив возражений, он продолжил:
– … но и не хотим. Даже если мы не боимся смерти, мы все… все без исключения не хотим терять близких. Друзей. Родственников. Соседей. Знакомых по гольф клубу. Каждый, не вернувшийся с войны – на нашей совести, буры. Каждый!
– Мы составили планы на все возможные ситуации, – его слова ледоколом раздвигают напряжённое молчание, – и хотя невозможно предусмотреть всего, ибо всеведущ только Бог, но видит Он, мы сделали всё, что смогли!
Оборвав речь, генерал начал молиться, и уж на что я не люблю такие моменты, но прохватило и меня…
– Сделали, – сказал он, закончив молитву, – Теперь, буры, нам нужно сделать чуточку больше! Все…
Сниман прервался, достав из сейфа бумаги.
– … все наши расчёты говорят, что британцев можно бить, и мы если не победим, то как минимум отобьёмся! Но…