Контрразведка раздувает усы и стучит кулаками по столу, искренне пытаясь пресечь распространение военных тайн, но естественно…
… безрезультатно!
Наиболее талантливые и одиозные панамщики берутся на карандаш, по возможности вербуются, и далее вовлекаются в одну из интересных афер, позволяющих одним хорошим людям зарабатывать на патриотизме, а другим (да им Б-г здоровья!) строить карьеру в контрразведке. Ну и присматриваются… кто как работает – за деньги или готов за патриотизм, не забывая о простых человеческих радостях?
Сильно после этим некоторым поступит интересное предложение – заниматься по сути тем же самым, но немножечко официально на благо родного государства! С погонами, карьерой, и возможность жить интересно и при уважении, видя в конце жизни военную пенсию, мемуары и мундир с орденами.
Несколько месяцев назад мою сырую в общем-то идею оформили должным образов, и акватория Дурбанского порта обзавелась не только минными банками в очевидных и не очень местах. Несколько десятков мин из мастерских Кочшельного поставили на якоря в укромных местах, и притом так, чтобы никакие глубоко сидящие старые баржи и прочие тральщики ни в коем разе не зацепили их. До поры…
– Вот туточки они сети расставили… – Ерофееев водит пальцем по схеме, – не слишком глубоко.
Угукаем, кивая и задавая иногда уточняющие вопросы. Схему постановки противолодочных сетей мы выучили ещё на берегу, но порядок должо́н быть, и точка!
Закончив обсуждения, надеваем акваланги, ещё раз проверяем комплектность и исправность снаряжения и с лёгким всплеском переваливаемся за борт. Экономя силы и воздух в баллонах (в чём в общем-то нет настоятельной необходимости), до места плывём, опираясь грудью на своеобразные плотики, сделанные их тщательно подобранного плавучего сора.
Плыть недолго, но от нервического напряжения я, признаться, несколько устал. Всё время кажется, что на броненосце вот-вот включат прожектора, и поверхность океана покроется быстро зарастающими шрамами от пуль и снарядов.
Доплыв до места, Ерофеев подаёт знак, и мы ныряем. Сердце бухает в рёбра как кулачный боец, но усилием воли несколько сдерживаю выброс адреналина. Фонари горят еле-еле…
… и это одно из слабых мест нашего плана! Чуть сильнее, и свет могут увидеть с палубы броненосца. Слабее, и уже мы не увидим ни черта! А вспомнить если далеко не безобидных морских обитателей, которых может привлечь свет…
«Зря я, наверное, по части морской биологии просвещался» – приходит мне в голову, но я скольжу вслед за Ерофеевым, который не выказывает признаков страха или сомнения. Ну да… это когда-то я учил его, а ныне корнет даст сто очков всем нам! Какая это боевая операция у него по счёту? Дай Бог памяти… нет, не помню, но точно – за дюжину перевалило!