У меня округляются глаза, губы дрожат.
– Правда?
– Ну конечно, дочка, – он приподнимает мой подбородок.
Я не видела Хэтти почти год. И всё это время, несмотря на усиливающуюся болезнь Альцгеймера, она продолжает спрашивать обо мне.
Папа встает.
– Одевайся, – говорит он.
Я смотрю, как он уходит, и его слова отдаются эхом у меня в голове. «Она спрашивает о тебе каждый раз, когда я прихожу». Моя Хэтти спрашивает обо мне. Может, это настоящая она, а не просто оболочка, оставшаяся от той, кем она была. Может, она всё еще внутри.
– Папа, подожди, – кричу я ему вслед.
Он оборачивается, остановившись в дверном проеме.
– Мне нужно еще с тобой поговорить.
– И о чем же? – Он возвращается, но не садится. Мне немного страшно, на я не могу и дальше избегать этого разговора. Я не могла смотреть на него с того дня, когда ко мне впервые приехали Картер с Оденом. Мне очень нужно, чтобы он сказал мне, что он тот, кто я думаю, что Картер неправильно понял ситуацию.
– Пап, что у тебя случилось с Картером в тот день, когда ты увидел его у нас дома?
Он смотрит на меня, прищурившись, словно собирается поднять палец и накричать на меня за то, что снова подняла эту тему, но он опускает плечи и вздыхает.
– Куинн, милая, почему мы говорим об этом снова и снова?
– Мы еще ни разу об этом не говорили. А я не могу перестать об этом думать, потому что, пап, моя кожа того же цвета, что и у Картера, и я не знаю, что это всё значит. – Я прикусываю губу, чтобы сдержаться, но чувствую, как всё, что я пыталась обуздать, рвется наружу, чтобы быть увиденным, услышанным и наконец признанным. – Я не знаю, показывает ли это, какой ты видишь меня.
Он опускает глаза, а потом снова садится рядом со мной на кровать.
– Я вижу удивительную, умную, талантливую, красивую темнокожую девушку.
– А когда смотришь на других девушек, похожих на меня, ты видишь то же самое?
Он хмурится.
– Конечно, Куинн.
– Ладно, тогда объясни, пожалуйста, что у вас произошло с Картером! – Я придвигаюсь к нему с мольбой в глазах.
– Я ошибся, – он пожимает плечами, бегая глазами. – Я мало спал и, если честно, прежде не видел у нас дома такого парня, как Картер. Никогда.
– И ты подумал, что он хочет нас ограбить?
Он смотрит на свои руки у себя на коленях.
– Я не знаю, о чем я думал. Но, возможно, да, – он поднимает взгляд, встречаясь со мной глазами. – Но, пожалуйста, не сомневайся в том, как сильно я тебя люблю и как ценю. Я ошибся с Картером, и, по правде говоря, это был серьезный звоночек. У меня должно быть больше темнокожих друзей.
– А у тебя когда-нибудь были темнокожие друзья? – Я не могу представить его с темнокожими друзьями, даже в старшей школе, не говоря уж о колледже.