Я ввожу код и въезжаю в ворота. Он указывает на дом. Когда мы подъезжаем, я вижу Оливию, стоящую на нижней ступеньке крыльца, она ждет Картера, но тот не спешит выходить. Он смотрит на меня изучающим взглядом и спрашивает:
– Когда ты расскажешь мне, что идет последним пунктом в твоем списке?
– Никогда.
– Когда ты начнешь доверять мне?
– Когда получу свой дневник назад, и ни секундой раньше.
Он кивает, оглядывая меня с головы до ног, словно пытаясь сохранить в своей памяти.
– Это честно, пожалуй! – Потом он выходит и бежит к девушке.
Оливия шагает ему навстречу. Они хорошо смотрятся вместе – на фоне ее хрупкой фигурки Картер выглядит еще более сильным. Мое тело его просто перекрыло бы.
Потом Картер кивает головой в сторону моей машины. Оливия смотрит прямо на меня и машет с полуулыбкой. Мое сердцебиение учащается. Я спрашиваю себя, что она думает обо мне, подозревает ли, что я как-то связана с тем вандализмом. Полагаю, я узнаю это завтра во время нашей поездки в Хьюстон.
Я машу в ответ, после чего поспешно покидаю это место.
Глава 9
Что я знаю о своей матери
Что я знаю о своей матери
1. Она выросла в одном из бедных районов Чикаго.
2. Она не вспоминает о своем детстве.
3. Ее старший брат был ее лучшим другом и защитником.
4. У нее был учитель, который помог ей выбраться из гетто и поступить в Колумбийский университет.
5. Познакомившись с папой, она решила, что он слишком высокого о себе мнения.
6. Ее раздражает, когда мы с папой оставляем еду на тарелках.
7. Ее мама умерла от болезни сердца.
8. Мы не ездили на похороны.
9. Она не знает, где ее отец и что с ним.
10. Ее брат был убит случайной пулей из проезжающей мимо машины еще до того, как я родилась.
11. Остальные члены семьи не признают факт ее существования.
12. Мы с папой – единственная семья, что у нее осталась.
Когда я захожу на кухню, мама сидит у бара, уставившись в свой айпад с полным бокалом красного вина.
– Простите-ка. Ты где была?
– Ой, извини, мам. Я была у Одена. Я…
– Не позаботилась о том, чтобы дать мне знать, где ты, – говорит она. – Я знаю, что через несколько месяцев ты переедешь в Нью-Йорк, но пока ты здесь, я требую, чтобы уважала наши правила. А теперь садись есть. Всё остывает.
При упоминании о еде мой желудок начинает урчать. Прошло двадцать четыре часа с тех пор, как я последний раз нормально ела. Я хочу съесть всё.
Я сажусь за барную стойку рядом с ней, впиваясь зубами в свой запеченный с начинкой картофель из «Джейсонс Дели», и она говорит:
– Кстати говоря, о Колумбийском университете. Я сегодня получила интересный звонок.