Но не успела она как следует примериться к двери воздушной волной, как послышался перестук каблуков. Лорри торжествующе сверкнула глазами – «ну я же говорила!». Шаги замерли за дверью, но открывать нам никто не спешил.
– Ты одна? – требовательно спросила невидимая баронесса.
– С Эверли.
– Хорошо.
Несколько секунд тишины – и дверь распахнулась. Камеристка, миловидная девица в темном платье с белым передником, пропустила нас внутрь.
– Леди Вудверт, – торжественно проговорила она. – К вам графиня Лоррейн Хенсли и мисс Эверли.
Я едва удержалась от изумленного вскрика. Из глубокого кресла поднялось… нечто. Снизу диковинное существо выглядело вполне прилично – темно-зеленое платье с синеватым отливом, несколько метров изящного кружева и тонкие белоснежные перчатки, обтягивавшие пухлые пальцы. Глубокий вырез открывал выдающуюся грудь. А выше…
Начиная от ключиц, кожу баронессы усеивали крохотные зеленые перышки. На шее они были не больше ногтя, но к щекам становились все длиннее и пышнее, пока не распускались на лбу и висках высоким плюмажем, напоминавшим павлиний хвост. Подбородок, нос, скулы – все было скрыто за непроницаемой маской, переливавшейся на свету всеми оттенками зеленого и синего. Лишь губы, полные и алые, и живые зеленые глаза, немного напоминавшие изумрудный взгляд Лорри, казались человеческими на странном и удивительном лице женщины-птицы.
Конечно же все в империи, и даже в нашем провинциальном приюте, знали, что при дворе не принято показывать лица, и за три недели, проведенные на Дворцовом острове, я уже видела людей в масках. Но никогда – так близко, что можно разглядеть каждое перышко. Над созданием масок трудились лучшие императорские стихийники и маги разума. Иллюзия была совершенной – представить, как выглядела под слоем пуха и перьев леди Тэмзин Вудверт, немолодая статс-дама, попавшая к императорскому двору еще при матери Солнцеликого, было абсолютно невозможно.
Что уж говорить о самом императоре и его сиятельной супруге. «Солнцеликий» и «Луноликая» не были пустыми словами. Ослепляющий свет и камень силы, переливавшийся всеми цветами магии, – вот и все, что мы знали о внешности правителя Айоны. Никто и никогда не видел императора без маски. Да и для многих придворных карнавальные образы со временем стали сродни второй коже.
– Ты очень вовремя, моя милая Лоррейн. – Плюмаж из павлиньих перьев качнулся, повторяя кивок баронессы. Леди Тэмзин благосклонно приняла платок с котенком и повелительно махнула рукой, приглашая нас устроиться на диване напротив. – Мне как раз доставили твою маску для дебютного выхода.