— Присаживайтесь, если не боитесь испачкаться, — ухмыльнулся Улен.
И Фрэд тут же принялся выколачивать из сидения пыль. Даниэль, стоявший возле писаря, зашелся в приступе кашля.
— Идиот, и так дышать нечем! — изобретатель бросился к окну, щелкнул шпингалетами и, не обращая внимания на окрик Прохора, рванул на себя скрипучие створы.
Ворвавшийся в кабинет порыв ветра поднял вверх всю пыль, которая тут имелась, также сорвав со стеллажей и паутину. Теперь закашлялись абсолютно все, и едва не померли. Праздник чахотки продолжался еще полчаса, не меньше. Как только за это время не назвали писаря! Он проклял все на свете, даже то, что появился на свет.
— Я еще раз повторюсь, — прохрипел Даниэль, когда взвесь осела, — от тебя одни убытки! Сдается мне, ты шпиён заморский, подослан супостатами окаянными нашего Короля на тот свет отправить. Государь, это заговор, к бабке не ходи! Давайте его с палачом познакомим?
Король, который в компании фон Шпигеля наполовину торчал из окна, помотал головой и сел на подоконник.
— Фрэд, ну ты хоть иногда думай, прежде чем что-то сделать. Тут десяток лет никто не убирался, чихнуть страшно, а ты вон сто учудил.
Писарь насупился и сел на стул, подняв небольшое пыльное облако.
— Простите меня, Ваше Величество.
— Уж помирать, так с пользой, — сплюнул на пол мастер, — а не абы как. Да и молод я еще. Я так считаю: любой человек перед смертью должен сделать что-нибудь великое, чтобы потом родные и близкие не сказали, мол, только зря землю топтал. Мне надо электричество всему миру показать. Да мало ли что я еще могу придумать? А ты меня раньше времени чуть к праотцам не отправил.
На защиту писаря встал Тристан, выковыривающий пыль из носа.
— Ну хватит его гнобить. Он же не кутенок безмозглый, понял и осознал ошибку. С кем не бывает?
— Но с ним такое постоянно случается, — не унимался мастер.
Фрэд прищурился.
— Между прочим, если бы не я, ты бы на корм рыбам пошел в Кромстене. Или забыл, кто тебя спас? Вот и молчи! От меня польза тоже есть — я летопись веду. А если я тебя в нее не впишу, то никто и не узнает, что ты вообще существовал! Ты сам на себя важность-то не нагоняй. Время рассудит. И я уже извинился.
Прохор прервал перебранку.
— А ну-ка, цыц всем! Кто старое помянет, тому я лично, — и он помахал кулаком. — Не затем мы в такую даль прибыли, чтобы ругаться между собой. У нас дела поважнее имеются. Так что ты там говорил, Улен? Что нашел?
Фот Шпигель сел на край стола взял в руки толстую книгу.
— Вот тут, — Он постучал по фолианту, — рукой бывшего наместника записано куда и сколько он потратил денег. Спешу доложить, что в казне дыра размером с Париж. Это город такой в одной стране за горами. Кроме того, он задолжал местным купцам, или как их у вас называют. Не понимаю, зачем он долги записывал, если отдавать не собирался?