— Аторэль отослал сыновей из столицы, — махнув чёрным хвостом, справедливо заметил Шаксус Джер, — Он просто не хочет спорить с Мерги, а это не одно и тоже. В любом случае хорошо, что братцы приехали. Таша отвлечётся на друзей и не будет так переживать из-за русалок. Всё-таки ей вредно волноваться.
— Думаешь, Хартад её в Имлию не отпустит? — с надеждой посмотрела на Грея Алька. — Тарухан выдержит осаду? Ташка упёртая.
— Он тоже, — с лёгким оттенком любования, кивнул Грей. — А тебя-то почему так волнует Имлия? Переживаешь за Хранительницу?
— И это тоже, но мне банально не хочется сейчас переться в такую даль.
— Лень? — с некоторым удивлением моргнул монстр.
— Не совсем, — жёлтые глаза алого Шаксус Джера лукаво сверкнули и, напустив на себя невинный вид, Аля клыкасто улыбнулась: — Просто мне тоже в ближайшие месяцы не стоит сильно волноваться и уставать. Поздравляю тебя, Шарик! Ты — балбес! В смысле, почти что отец.
Когда огромная антрацитово-чёрная туша мифического монстра, обалдевшего от счастья и неожиданности, свалилась в ручей, шуму было много: брызги, смех будущей мамы, возмущённый плеск рыбок и всё такое. А потом, стоило Грею вынырнуть на поверхность, этот шум показался шелестом листьев в безветренную погоду. Ликующий рык обычно невозмутимого телохранителя Хартада услышали даже во дворце. И не только таруханы, кстати.
Кое-кто из вновь прибывших послов, вызвавших оторопь даже у видавших виды Серта и Габи, чуть не подавился и преувеличенно аккуратно вернул в камин надкушенную головню.
Нельзя так, нельзя! Чего орать-то?
Впрочем, это уже совсем другая история…
Хранители и Хранительницы. Год спустя.
Большое почти белое солнце коснулось краем горизонта. Небо Шайдара окрасилось в золотые, розовые и сиреневые тона. Облака, обычно голубовато-белые, оделись в новые цвета и радостно расправили косматые крылья, встречая новый день. А в просторной комнате на втором этаже Харрутского дворца всё ещё царил полумрак — тяжёлые занавески берегли сон её обитателей. Но, к слову, магия Хранителей и без того не позволила бы никому здесь проснуться.
Из серебристого облачка, возникшего в центре помещения, бесшумно вышли две фигуры.
— Если Таша узнает, что мы были здесь без её ведома, будет нам на орехи, — шёпотом фыркнул дух Смерти.
— Не узнает, — так же в полголоса ответил Ашмар. — Эта девочка и в межмирье нас при желании достанет, но магия такого толка действует и на Хранителей. Зря что ли мы объединили усилия?
— Да? — Унар покосился на огромную кровать, где сладко посапывала Таша, не испытывая ни малейших неудобств от того, что муж не просто обнимал — обеими руками крепко прижимал к себе своё спящее чудо.