— Тирль, — тихо, почти шепотом, произнес парень, садясь рядом.
— Ммм… Что? — выдавила Таня растерянно.
— Меня на самом деле зовут Тирль, — пояснил он, не глядя на девушку. Какое‑то время мужчина вглядывался в оранжевые языки пламени, словно пытаясь увидеть там что‑то, а потом все также тихо и не поворачивая головы продолжил. — У нас в семье не принято говорить свое имя незнакомцам.
Таня, прикусив губу, искоса рассматривала озаряемый рыжими бликами профиль. Тирль… Странное имя перекатывалось на языке и, словно теплое и терпкое вино туманило голову, стекая ласковой щекоткой по горлу куда‑то вниз. Странное имя, но оно удивительно подходило этому не менее странному худому и немного жилистому брюнету с узким лицом и горящими золотом глазами.
— А… А почему тогда сейчас сказал? — стараясь не выдать смятения, осторожно спросила Таня и аккуратно отхлебнула из кружки.
Он только пожал плечами, следя над редкими искрами, взлетающими над костром. Какое‑то время оба сидели молча, думая каждый о своем.
Когда бульон в кружке закончился, Тирль все также молча забрал ее и ушел. Спустившаяся ночь была необычайно темной, так что, выйдя из круга света, он буквально растворился в чернильном мраке. Таня не шевелилась, чувствуя как в душу вползает страх. Гулкая, густая тишина, разбавленная лишь тихим пением невидимых насекомых да потрескиванием веток в костре, давила на плечи. Ни голосов, ни тиканья часов, ни отдаленного шума моторов припозднившихся машин… Ни‑че‑го! Пока Тирль был рядом, она этого не замечала, мысли в голове путались, рассеивались, словно дым в ночном небе, а сейчас… Сейчас все, что пугало, вернулось и набросилось на девушку с удвоенным рвением. Где она? Что это за место? Почему, в конце концов?! Куда делся Кристоф? И дракон? Кто такой Тирль? И что делать, чтобы вернуться домой целой и желательно невредимой?!!
А Тирль все не возвращался… Оставшись в полном одиночестве, Таня едва не заскулила от охватившего все ее существо животного ужаса. А если он вообще не вернется? Тогда она останется абсолютно одна неизвестно где! Таня вдруг абсолютно ясно увидела себя, будто со стороны и немного сверху. Худенькую девушку, испуганно скорчившуюся на бревне у постепенно начинающего гаснуть костра. В глаза бросились исцарапанные в кровь босые ступни, содранная кожа на коленках, обломанные ногти с жалкими остатками французского маникюра, спутанные волосы и пыльное, искаженное страхом лицо. А за зыбкой гранью тусклого мерцающего света непроглядный мрак чужого мира, где нет ни друзей, ни любимой работы, ни родных, ни привычного быта. Только угольно‑черная ночь, незнакомец с горящими золотом глазами, хищные звери, умирающий возможно дракон, исчезнувший в никуда, рыцарь, бросивший свою принцессу на произвол судьбы, и страх…