Сталина доводы «критиков» не смущали, классовая борьба и раньше списала много жестокостей, должна была списать их и теперь. Ведь после разгромленных классовых врагов могли оставаться «недобитки», которые опасны вдвойне. Важно было получить в свои руки чрезвычайные полномочия в качестве «спасителя Советского государства».
Помимо хозяйственных промахов, за которые ответственность ложилась лично на него, Сталин ощутил также опасность для своей жизни. Осведомители ГПУ донесли ему, что обнаружена некая подпольная антисталинская «группа» М.Н. Рютина, большевика с 1914 года, работавшего в аппарате ЦК. Об этой группе, куда входило около 15 человек, недовольных неудачами коллективизации и индустриализации, ужесточением порядков в партии, было известно даже «левым уклонистам» Зиновьеву и Каменеву. Группа требовала решительно изменить экономический курс, нажим на деревню, прекратить репрессии внутри партии. Сам Рютин, по словам свидетелей, считал главным отстранение Сталина от руководства партий, но единственной возможностью для этого полагал его убийство.
Узнав о существовании группы, Сталин потребовал немедленной и суровой расправы с ней, настаивал на расстреле ее руководителей. Спасло их только действовавшее еще неписанное правило не применять суровых наказаний к недавним активистам партии. Решено было арестовать и выслать всех «рютенцев» в отдаленные районы страны, исключив из партии. Через несколько лет, с началом новых судебных процессов, все они были расстреляны.
В стране начали разворачиваться публичные, широковещательные судебные процессы. Сталин был уверен, что он сумеет таким образом захватить инициативу и переиграть своих врагов. Первой пробой публичного судилища был «шахтинский процесс». «Шахтинцы – донецкие горные инженеры и техники обвинялись в сознательном вредительстве, в организации взрывов с многочисленными жертвами в забоях и т.п. Следствием были предъявлены также обвинения уголовного характера – воровство, взяточничество, бесхозяйственность. Следователи обещали смягчение участи обвиняемым за «нужные» показания. Поэтому большинство обвиняемых признало предъявленные обвинения, и было осуждено на заключение от 4 до 10 лет, но 11 человек были приговорены к расстрелу.
Понятие «шахтинцы» стало нарицательным, синонимом «вредительства». Этот процесс послужил только разминкой, отработкой «техники». Вскоре был организованы и другие судебные процессы для устрашения «буржуазных» специалистов и вредителей в промышленности. Открылся процесс по делу мифического «Союза вызволения Украины». Затем прошел процесс по вымышленной «Трудовой крестьянской партии», в которой, как сообщалось, состояло только в Москве от 100 до 200 тысяч человек. Все обвиняемые по этим делам были осуждены и репрессированы.