Конечно, мне не были известны подробности его лесной жизни. Однако я не без оснований подозревала, что мужчина он свободный, по какой-то причине не желающий связывать себя ни верховенством в стае, ни женой и кучей пищащих детишек. Наши дороги пересеклись этой осенью в ночном лесу — Кис охотился, я же в очередной раз пыталась приучить свои пальцы слушаться клинка… С тех пор хират частенько сопровождал меня на ночные вылазки в чащу, зачастую делился добычей, а с наступлением холодов всё чаще и чаще навещал меня в избушке, с успехом исполняя роль одновременно стража, компаньона и молчаливого собеседника…
Я сняла кожух с гвоздика над дверью, подхватила с кровати сумку. Кивнула Кису:
— Остаёшься за старшего!
Едва не забыв, на скорую руку расчесала волосы, чудом ухитрившись не сломать гребешок. Случайно зацепила взглядом своё отражение в висящем на стенке медном корыте и с досадой отвернулась.
Бывшие некогда роскошной каштановой гривой, спускающейся ниже лопаток — и то только потому, что большая их длина была бы помехой в бою — мои волосы всегда служили предметом тайной и явной зависти многих красавиц Долины… Теперь же моим остался только цвет. Наспех обрезанные мечом больше года назад, волосы едва отросли мне до плеч, и, откровенно говоря, куда больше напоминали лыко или мочало, нежели шелковистый водопад локонов Истинной Rocca… Впрочем, что и говорить — я и сама напоминала сейчас Истинную Roccа не больше, чем моя избушка — великолепные палаты Резиденции Ночи, в которой теперь восседает Llireadan…
… Ashratt!!!
Во имя Света и Тьмы, ну сколько раз я клялась себе не думать — пока! — не думать об этой твари!…
Почувствовав, как кровь бросилась к голове, я со всей силы запустила гребнем в ни в чём не повинную стену и что есть духу выскочила на улицу, на мороз, подставляя лицо редким колючим снежинкам.
* * *
Снег бодро поскрипывал под сапогами… Скакали по ветвям одетые в серую шубу белки, то и дело сбрасывая вниз белые пушистые облачка; где-то, прильнув к стволу, нечёткой тенью промелькнула куница. Деловито каркая, сновали туда-сюда суетливые вороны, им вторили другие птичьи голоса. Лесная жизнь текла в своём обычном спокойном русле, незатейливо радуясь скупым ласкам зимы.
От моей избушки до деревеньки было около полуоры неспешного пешего хода. В погожий день, такой, как сегодня, это напоминало обычную прогулку по лесу.
Тропинка виляла по сосняку, спускалась по пологому склону и, огибая небольшое замёрзшее озеро, вливалась в тракт. С озера хорошо просматривались покатые крыши первых домов деревни и частоколы подворий, заметённые снегом.