Мне запомнилось, что все без исключения послы волнуются, вручая свои верительные грамоты, особенно, вероятно, те, кто это делает впервые. Помню посла одной африканской страны в красивых национальных одеждах, который, вынув для зачтения несколько страниц текста своего выступления, практически не мог его читать — дрожали руки. Так что я настраивался на предстоявшее мне «испытание» весьма серьёзно.
Однако бельгийский королевский протокол оказался и торжественным, и простым. В порядке подготовки необходимо было лишь взять в аренду фрак, а также продумать несколько фраз, с которыми предстояло обратиться к королю. Формальных речей не предусматривалось. За какое-то время до назначенного часа за мной в резиденцию заехал начальник генерального штаба бельгийских вооружённых сил в парадной форме и на официальной машине. (Это был высший протокольный уровень сопровождения.) Он поинтересовался, не забыл ли я верительные грамоты (такое с послами случается), и мы поехали во дворец. На площади новоявленного посла приветствовали королевские всадники. Организация выглядела исключительно изящной. Дело в том, что король по традиции сразу принимал грамоты у четырёх новых послов, каждому из которых выделялось по 15 минут. Устроено всё было так, что послы не видели друг друга, и казалось — всё это великолепие исключительно для тебя.
Представ перед Альбертом II в сопровождении своего советника-посланника и военного атташе, я протянул ему верительные грамоты и сказал, что для меня большая честь быть назначенным Послом Российской Федерации при дворе Его Величества. Альберта II это вполне удовлетворило, и мы направились в комнату, предназначенную для беседы. Ровно за минуту до завершения отведённого мне времени в дверь легонько постучали (меня заранее предупредили о таком протокольном «намёке»), я закруглил свои ответы на вопросы короля о положении дел в России и мог отправляться восвояси уже полностью «легализованным» в своём посольском статусе. (По практике посол, прибыв в страну пребывания, сначала передаёт в МИД копии своих верительных грамот и после может вполне нормально работать, избегая только официальных мероприятий, до вручения оригинала документа главе государства.)
Нельзя не отметить, что королю бельгийцев послы доставляют немало хлопот, ведь ему приходится уделять внимание не только многочисленным, как принято там говорить, «двусторонним» послам, то есть аккредитованным непосредственно в Бельгии, но и тем, кто представляет свою страну в Европейском союзе, в НАТО, а в описываемый период ещё и в Западноевропейском союзе. Это делало Брюссель, пожалуй, мировым рекордсменом по числу послов. Некоторые страны направляли туда сразу четверых. Бельгийскому королю приходилось проводить новогодний приём не только для «своих» послов, но и отдельные — для послов «других категорий», хотя протокольный приоритет бельгийцы отдавали, безусловно, «двусторонникам».