— Мне ли вам говорить, что любая дыра в земле стоит денег, а превратить старую дыру в современную действующую шахту — стоит огромных денег, — лениво возразил он. — При нынешних ценах на медь это попросту невыгодно.
В ответ мистер Гимлетт разразился длинной речью о недооцененных старых выработках Уил-Дейзи и о залежах меди под холмами, только и ждущих, когда до них доберутся предприимчивые дельцы. Он даже притащил какие-то карты. Экономка, поднявшись, тихонько вышла, но никто из мужчин этого не заметил. Я от нечего делать ощипывала маргаритки в вазе. Лорд Уэсли так увлекся беседой, что со стороны мог сойти за спящего.
— Пробивать тоннель, рассчитывая наткнуться на богатую жилу — это рискованная авантюра, — сказал он наконец, когда мне уже стало казаться, что поток красноречия мистера Гимлетта затопит нас с головой.
Гимлетт, понизив голос, выбросил козырную карту:
— По моим сведениям, цены скоро начнут расти. Вы же знаете, что сестра моей жены замужем за астильским грандом, — заметил он как бы между прочим, но чувствовалось, что ему приятно ввернуть в разговор такую подробность. — От него я узнал, что король Ральф плевать хотел на соглашение с астилийским наследником и хочет захватить Астилию для себя. Думаете, другие монархии молча проглотят это? Точно вам говорю, что скоро на Континенте разразится война, и Грейвилия не сможет остаться в стороне. Пролив — не такая уж надежная защита. Нам понадобится медь для оружия. Медь будет нужна всем.
От его рассуждений у меня по спине пробежал холодок. Как хладнокровно он рассуждал о добыче руды, которую собирался продавать для убийства сотен и сотен людей! Мистер Гимлетт прикидывал будущие выгоды, а я думала только о Кеннете и его дипломатической миссии. О том, что письма из-за пролива не доходят уже третью неделю… О сацилийцах, постепенно наводнявших Астилию, и о короле Ральфе, который давно знал об особенных талантах Кеннета и давно мечтал его заполучить…
От гнетущих мыслей меня отвлек спокойный холодный голос лорда Уэсли:
— Чтобы оправдать запуск Уил-Дейзи, остановленной девять лет назад, медь должна вырасти в цене по крайней мере вдвое. Когда это случится, тогда и поговорим.
«Черепаха» снова высунула голову из воротничка:
— О, если дело только в нехватке средств, я мог бы…
В глазах Робина Уэсли, полускрытых тяжелыми веками, загорелся опасный огонек:
— Я все-таки джентльмен, — сказал он с обманчивой мягкостью в голосе, — и не желаю покровительства от другого джентльмена, или еще от кого-либо.
Мистер Гимлетт сам почувствовал, что переступил черту. Он промокнул взмокший лоб салфеткой и заговорил с гораздо меньшей напористостью: