— Я не имел возможности перебрать людишек из Тайной экспедиции, что несли там службу! А они набраны были задолго до того, как всемилостивейшая императрица назначила меня генерал-прокурором для исправления недостатков, что накопились за последнее время!
Князь Александр Алексеевич Вяземский, в силу относительной молодости (ему шел всего 37 год) был горяч, но относительно бескорыстен, в отличие от предшественника по занимаемой должности генерал-прокурора. У Екатерины Алексеевны он пользовался определенным доверием и был на хорошем счету, являясь ее креатурой.
— Господа, не стоит перебраниваться, искать виновных — их среди нас нет! Александр Алексеевич, я считаю, что все события есть плод долго подготавливаемого заговора! И на то есть основания, достаточно серьезные! В первую очередь мы были введены в совершенно неверные, и даже ложные представления. Капитан Власьев показывал в рапортах, что узник туп, глуп и не знает азбуки, к тому же повредился рассудком. И это при том, что сам покойный император Петр Федорович разрешил ему выдавать книги духовного содержания, а барон Корф, находившийся в каземате вместе с царем, говорил мне, что Иоанн Антонович непринужденно цитировал Писание, — Суворов обвел генералов взглядом — те только угрюмо переглянусь.
Затем Василий Иванович негромко произнес:
— Как следует из рапорта, что я получил час назад из Шлиссельбурга, «безымянный узник» имеет отличные манеры, лучше любого придворного, говорит на французском и немецком языке, правда, на русском изъясняется немного неправильно, и пишет с большими ошибками, пропуская буквы. Так что остается только выяснить, где его тайно обучали — В Холмогорах, где он провел двенадцать лет, или Шлиссельбургской крепости. Но это совершенно не важно — мы имеем в нем лютого врага императрицы, а соответственно, и нас всех, так как мы ее всемерно поддерживаем во всех начинаниях. А теперь я вам скажу главное, господа…
Суворов остановился, сделав долгую и мучительную паузу. Генералитет ее уловил моментально, лица стали мрачными. В эту тягостную минуту для всех минуту, слышалось только сопение. Каждый из собравшихся за большим столом генералов мог тревожиться за собственную судьбу. И все мысленно примеряли на себя будущее отношение освобожденного из узилища императора, который вряд ли будет милостив к тем людям, что столь долго содержали его в тюрьме.
— Это обширный заговор, нити которого идут в столицу и в другие города, уверен, что и в Москву. Смоленский полк вчера поднял мятеж, его командир Римский-Корсаков уже получил от Иоанна Антоновича чин бригадира, обласкан им сверх меры. Солдаты из других полков, работавшие на канале и тракте, вместе со своими офицерами присягнули на верность имп… бывшему венценосному узнику. Мне известно, что отправлены несколько фурьеров с его манифестами, в разные города, объявляя нашу императрицу Екатерину Алексеевну низложенной с престола, призывая наше дворянство и народ более не подчиняться ее правлению, а также не исполнять распоряжения коллегий и Сената. Вот эти манифесты, господа — можете их прочитать сейчас и в том убедиться.