Знаменитая Дарья Салтыкова, племянница известного фельдмаршала, вполне себе привлекательная молодая женщина, одновременно истязательница и убийца своих крепостных под прозвищем «Салтычиха» тому наглядный пример — она есть правило в той жизни. Но эта садистка стала также исключением из данного примера. Да потому, что за свою патологическую жестокость, она единственная из всех дворян-мучителей была все же осуждена властью за свои зверства.
Редкостный пример борьбы Екатерины с такими злоупотреблениями дворянства, которое ее поддерживало и простило узурпацию императорского трона. Осудив прилюдно «Салтычиху», государыня не затронула привилегии правящего класса, наоборот, их всячески увеличила, даровав к «Манифесту о вольности дворянства» незадачливого супруга свою «Жалованную грамоту». Так как же не любить такую «добрую матушку царицу» и не прощать ей всякие вольности вроде убийства собственного мужа. А история с Иоанном Антоновичем вообще прокатила без сучка и задоринки — с того света оправдываться невозможно, а в спиритические сеансы веры нет!»
Размышляя о суровых реалиях местной жизни, Иван Антонович продолжал усердно читать Евангелие, громко произнося слова, но кое-где запинаясь. Все же церковнославянский язык труден для владеющего современным русским языком, выручало то, что раньше читал древнерусские летописи — любой историк в советских институтах и университетах с них начинал познание прошлого.
Работал он на публику — солдат в галереи, что прислушиваясь к нему, даже расхаживать переставали, да на надзирателя в «предбаннике» (так он мысленно «окрестил» соседнее с казематом помещение), что постоянно подглядывал за ним в замочную скважину. Бывший следователь иной раз подумывал, не стоит ли намекнуть, что пора обычный тюремный «скворечник» на двери устроить, но тут же гнал от себя эту мысль — сам себе хуже сделает. А так пусть подглядывают — в один нехороший момент могут получить от узника заточенной щепкой в глаз.
«Так, засов на двери лязгнул, дверь заскрипела — сейчас в камеру войдет мой тюремщик. Судя по небольшой паузе, он сейчас берет что-то в руки, возможно, мою одежду, которую отдали в стирку. Все легко объяснимо, если подумать над тем, почему я сейчас сижу в хламиде, а ведь узнику велено выдавать «добрую одежонку». И принесут воду для умывания и чистки зубов — в эти времена без этого не обходятся, соблюдают правила гигиены. Хотя последнего термина не знают — не пришло еще время для научного объяснения необходимости профилактики здоровья. Так, пора устраивать представление — декорации в наличии, подсветка есть и актер готов!»