— Я начальник караула оного — ходить на галерею имею право — смотреть, как службу здесь правят, исправно ли все происходит. Так что не сомневайся, государь — али воротного, али на башне часового мы тихо уберем, и тебя выведу из «секретного каземата». А там веревку захватим для спуска с башни, и мундир военный на тебя только наденем…
— Не стоит, Аникита, сейчас еще рано. Но помощь от тебя потребуется, — Иван Антонович сразу отказался от предложения вдохнуть пьянящий воздух свободы. То, что сейчас предлагал капрал, было чистейшей незамутненной авантюрой — непродуманной, предложенной сгоряча.
Выйти из цитадели вовнутрь крепости можно — и что делать в более просторной камере?!
За стены легко не переберешься и по веревке не спустишься — везде караульные по периметру стоят, заметит хоть один из них. По водному каналу не пройти — там решетка путь преграждает, и, наверняка в дно прутья упираются — такое загодя продумывают. В лодках весел нет — их на ночь убирают, да со стен и башен сразу же заметят несанкционированную попытку отплытия. Голышом Неву переплыть он сможет — но куда потом деваться одному на пустынном берегу, в сонмище комаров и мошки.
Весьма сомнительное удовольствие, да и поймают быстро! Нет тут никаких шансов на свободу!
— Где сейчас капитан Власьев? В другом карауле тоже семеро солдат с капралом? Через какое время вы меняетесь?
— Капитан в кордегардии спит, вина натрескался и уснул. Поручик Чекин у вас в каземате сидит, поберегитесь — может подглядывать за вами, государь. Редкостная паскуда!
— Винища нажрался до беспамятства и облевался как худая собачонка, на пол нагадил. Я за огоньком в скважине постоянно смотрю — если подглядывать начнет, то увижу сразу.
— Это хорошо, а то я не могу с вами долго говорить — могут заметить, что отсутствую с обходом не прохожу, и наушничать будут капитану. Тут на редкость солдаты собраны отребьем — ябедники и сутяжники. Кроме нас четверых на войне с пруссаками никто не побывал, все по гарнизонной службе, да по Тайной канцелярии делам приспособлены были. Другим нарядом капрал Мохров начальствует — вредина он знатный и вас, царь-батюшка ненавидит. У него набор часовых полный — седьмица фузилеров, заболевших нет. Да еще каптенармус и денщик офицерский — но оные в караул не заступают. А на службе мы трижды в день по половине осьмицы часов стоим в наряде, в четыре утра смена у нас сегодня постоянна, всегда спать хочется — «собачья вахта», как моряки ее называют, слышал от них. Подмена выходит на посты, и ее срок службу нести наступает. А нам на сон и обед время отведено. Потом с восьми утра до полудня стоим, и с четырех пополудни до осьми времени вечернего. Тяжко так — давно все забыли, когда высыпались в последний раз. Третий год все урывками почиваем…