— Что случилось? — удивился я её тону. — У тебя неприятности?
— По-моему, неприятности у тебя.
— Какие? — спросил растерянно я. — Не с мамой ли?!
Тошино лицо перекосилось, не она это, незнакомая, отвратительная баба. И, будто подтверждая своё новое обличье, Тоша закричала:
— Ты меня обманул! Ты ничтожество. Ты, ты… приспособленец и гайка! — кричала она. — Ты продался!.. Не хочу больше видеть тебя!
Я хлопал глазами, ничего не понимая. Как бомба, взорвалась во мне ответная злоба и кровью кинулась в голову, застилая и истерически кричащую Тошу, и её холсты.
— Ты не смеешь меня оскорблять! Сама дура!
— Смею! — кричит Тоша. — Ещё как смею! Собирай манатки и катись отсюда. Не желаю находиться с тобой под одной крышей. Ты как твой отец… конъюнктурный и ловкий. Ты не человек, ты ничтожество… как твой отец. Ты мне такой не нужен. Прочь!
— При чём тут мой отец, когда ты в глаза его не видела?! — завопил я.
— Ещё как видела! Он меня проституткой обозвал, он предлагал мне переспать с ним, он, мол, лучше тебя, а ты щенок и сопляк! Он считает, всё продаётся и покупается. И ты… Я думала, ты это, это… необыкновенный человек, — она запнулась, заплакала, — а ты — такой же, — прошептала после долгой паузы. — Продажный, прёшь наверх, как танк, лижешь…
Я осел на стул.
— Ты сегодня встречалась, сейчас… с моим отцом? — робко, жалко, извиняющимся тоном спросил я. Нанесённое ей оскорбление нанесено и мне. Она проститутка?! Отец предлагал ей жить с ним? — Мысли путались, я никак не мог ухватить того, о чём она говорит.
— С твоим отцом я встречалась, когда ты переехал ко мне. А сегодня я повела своих учеников на твою выставку — поучить их… — Она снова не воинственная, измученная. Злость разлетелась в осколках крика, но Тоша отчуждена от меня: тусклая, немолодая, усталая женщина. — Ты предал и себя, и меня, — говорит она. — Уходи. Я не хочу больше жить с тобой. Уходи!
— Как получилось, что ты встретилась с моим отцом? Почему не сказала мне, когда собралась с ним встречаться?
Тошу назвать проституткой?! Нужно быть слепым, глухим, идиотом… Даже председатель, холодный и глупый индюк, если бы хоть раз увидел Тошу, никогда не посмел бы не только назвать её так, подумать даже!
— После выпускного вечера… звонил в школу… сказал, нам надо встретиться, пригласил в ресторан. Нет, сначала заявил, что я проститутка. Я так растерялась, даже не защитилась. Положила трубку. Он пришёл в школу. Извинился за проститутку, сказал, мучается, нам надо поговорить. Буквально заставил пойти с ним.
— Ну?! — торопил я её.
А она молчала.