Молодежь была явно голодная. Смотрели на плиту, где жарились сочные бифштексы из девчонки, привезенной Оксаной со станции. Она была хорошо одета и сидела, ждала поезда, чтобы проехать одну остановку к бабушке.
Оксана подошла к девочке, спросила почему она одна.
— Мама привезла меня. Сейчас поезд подойдет, а там наша соседка, тетя Маша проводницей ездит. Я с ней к бабушке и доеду. Она у станции живет.
— А хочешь увидеть лисичку и живого медвежонка.
— Хочу.
— Тогда идем со мной. Тут по тропинке недалеко.
— А поезд?
— Я тебя другим провожу. Вечером. Скажем бабушке, что опоздали маленько.
Девочка чуть подумала. Наказ матери и желание увидеть живую лисичку противоборствовали в ее сознании. Но ласковая тетя была убедительна, а мамы рядом не было. И она отправилась, взявшись с тетей за ручку.
— Тебя как зовут?
— Ниночка.
— А сколько тебе лет?
— Двенадцать.
— Да ты уже совсем самостоятельная. Платьишко красивое на тебе.
— Мама купила.
— Ты одна у мамы?
— Нет нас четверо.
— Ты, конечно, самая старшая?
— Угадали. Остальные мелюзга бестолковая.
Оксана шла и представляла сколько радости будет у ее мужа. Она уже давно не интересовала его как женщина. Перешла в разряд подруги, соратницы по общему делу. Он их увидел заранее и пошел навстречу.
— Лисичка не сбежала? — спросила его Оксана.
— Нет, сидит вас дожидается.
— Можно посмотреть на нее? — попросила девочка.
— Конечно, — только вот сначала зайдем на минутку в комнату.
Он пропустил в двери девочку, а Оксана осталась на улице. Она знала, что сейчас будет происходить в доме, но ее нервы давно были тряпичными, не ощущавшими боли других.
Равиль провел девочку в комнату и посадил на стул. Он принес ей платье из белой ткани и велел надеть.
— Не хочу, — заупрямилась она.
— А ты захоти, — сказал он и начал расстегивать брюки.
— Вы меня собираетесь бить ремнем? — с ужасом спросила девочка.
— Заткнись, — грубо сказала она девчонке.
В ванную вошел и выключил воду.
Оксана зачем-то взяла кастрюлю и подошла к девочке совсем близко. Он тоже подошел, ухватил ее за волосы, загнул голову назад и полоснул ножом по горлу. Стекающая кровь наполняла посуду. Он с кружкой в руках ожидал, пока жена нальет ему теплой крови. Оба они в красных подтеках пили жидкость только что питавшую девочку. Безжизненное тело достали из ванны, положили на цинком обделанный стол и начали разделывать, как разделывают повара туши животных.
Такая жизнь началось у них давно, с тех пор как дед Равиля, приучил его людоедству. Тогда об этом никто не догадывался. У деда было шестеро детей, но он давно оставил свою старуху и жил во флигеле возле дома, начиненного многочисленными родственниками. Там, где людей жило много, а места было меньше, чем требовалось для нормальной жизни, всегда происходили свары и споры. Многочисленные новорожденные воцарялись в этом доме ежегодно по одному-два. Как-то потерялся двухлетний малыш. Мать зазевалась с болтовней на улице, хватилась, а ребенка нет. Так его и не нашли. У деда несколько дней был вкусный обед. Потом еще терялись внуки. И совсем маленькие и постарше. Продолжалось это несколько лет. Однажды Равиль сам пришел к деду. И дед впервые оставил внука живым. Его никто не посещал из родственников и он привык считать себя ненужным им. А тут Равилька, собственной персоной. Сел за стол, пообедал с дедом.