Коул снова перемещается в сторону леса. У одинокой снежинки еще нет компании, но я могу сказать, что они приближаются.
– Что-то не сходится.
− Ничего не сходится. Чем больше я вспоминаю, тем меньше понимаю. Не должно ли быть наоборот?
− Иногда все становится весьма сумбурным, прежде чем у него может появится смысл. Идем.
Я следую за ним вниз по тропе. При дневном свете я могу видеть камеры наблюдения, скрытые под кронами деревьев, а также небольшие металлические ящики, которыми оснащены каждые пятьдесят метров. Мне интересно, что они делают, но не хочется спрашивать. Больше безопасности − это все, что мне нужно помнить. Даже если я когда-либо знала больше.
Мы выходим из леса на берег озера. Оно скучное и сероватое, но темнее, чем небо. Еще не замерзшее, но и не приглашающее. Это то озеро, в котором Фитцпатрик заставляла нас мерзнуть. Воспоминание посылает озноб по телу, и я на самом деле дрожу.
Кружась вокруг, я осматриваю деревья на наличие камер.
− Сюда не указывает ни одна из них, − говорит Коул, следя за моими движениями. − Пройди двести футов в ту сторону, и тебя засекут, или пятнадцать футов в ту сторону, − он указывает влево и вправо. − Не каждый дюйм лагеря транслируется. Здесь достаточно дюймов.
− Вот почему мы пришли сюда тем утром, − я закрываю глаза, пытаясь воспроизвести всю сцену, но у меня нет изображений. Просто знания. Просто слова. Они правдивы, но воспоминание не целостное.
Кажется, что все тело Коула светится. Он выглядит выше.
− Ты помнишь, что я тебе говорил?
Я вся дрожу. Слишком много эмоций борются за контроль над моим телом − позор, надежда, страх.
В основном страх.
− Ты сказал, что веришь в меня. Что я могу сделать это − выполнить миссию.
− Я все еще верю.
Я не могу смотреть на него. Едва могу говорить и мямлю слова.
– Мэлоун говорит, что у них есть технология − способ, которым они могли бы вытащить воспоминания из меня, если им понадобится. Но это может повредить мой мозг.
Я не знаю, почему зациклилась на этих словах. Они не имеют ничего общего с причиной, по которой Коул привел меня сюда. Но я думаю это потому, что нужно объяснение моему страху, тому, которое не имеет ничего общего с правдой.
− Это звучит зловеще, − говорит Коул.
− Никаких шуток, − я поднимаю голову на последних словах, надеясь, что избавилась от разговора. Избавилась от правды. Я терпеть не могу, когда что-либо находится вне контроля.
Коул почесывает голову.
− Посмотри на это таким образом: твоя миссия состояла в том, чтобы найти и защитить X. Если бы ты нашла их, а другие, кто искал Х, пытались схватить его, прежде чем мы смогли бы вытащить Х оттуда, стала бы ты рисковать своей жизнью и защищать его?