− Это моя обязанность.
− Правильно. Значит, что тогда? − он поднимает бровь. − Как это отличается?
− Ну, когда ты так говоришь, я чувствую себя глупо и эгоистично из-за того, что беспокоюсь. Почему ты настолько умнее меня? − я слегка ударяю его по груди.
Он ударяет меня в ответ.
– Вот, почему я ваш лидер. Я здесь, чтобы вразумить остальных. Ты не глупая, Семь. Просто на тебя сейчас столько навалилось, но ты будешь в порядке. Поверь мне.
− Я всегда верила тебе, бесстрашный лидер, − это правда.
− Хорошо, − затем он кладет руку на мою щеку и целует меня так, как он сделал тем утром перед моим отъездом. И так же, как в то утро, я снова паникую.
Рука Коула на моем лице решительная, но я нет. Я разрываюсь надвое. Если бы он не держал меня, я бы свалилась в грязь.
Вкус его губ слегка солоноват, но в приятном смысле, и он обвивает левую руку вокруг меня, притягивая ближе. Я могу чувствовать каждый контур его тела, и это так приятно. Так правильно, и в то же время неправильно. Я хочу прижать себя ближе и хочу убежать.
− Я так по тебе скучал, пока тебя не было, − Коул бормочет в мою кожу. Его рука ласкает мою щеку, и он опускает поцелуи ниже. Медленно, но с голодом, как будто сдерживается, потому что знает, насколько я уязвима.
Он касается моего подбородка, горла. Я задерживаю дыхание.
Глаза закрываются, и каждый мускул во мне напрягается в предвкушении. Я оборачиваю свои руки вокруг его рубашки, но не могу двинуться дальше, ведь вспоминаю, как так же снимала рубашку с Кайла. Как лежала на его кровати, а мои руки пробегали по его обнаженной спине. Как его губы перемещались по моему животу.
Мое сердце колотится от страха и чувства вины. Я люблю Коула, но не так. Не так, как Кайла. Даже при том, что мое тело реагирует на прикосновения Коула вопреки сердцу, это неправильно. Настолько неправильно, что я могла бы заплакать, потому что меня не должен волновать ни один из них в этом смысле. Я не должна была целовать никого из них.
− Мы не можем делать это, − задыхаясь, я отстраняюсь, ненавидя, что Коул согрел меня с головы до ног. Ненавидя то, что хочу, чтобы он отказался отпускать меня, чтобы целовал меня и заставил сдаться.
− Это неправильно.
Коул восстанавливает дыхание, его нос прижат к моему лбу, разделяя лицо прямо по центру и раскрывая ту трещину в нашей дружбе, которую я чувствую. Его выдох повисает в воздухе между нами, как дым.
− Нет, неправильно.
Затем он снова целует меня с большей настойчивостью. Потому что он не понимает. И несправедливо ожидать от него это, когда я не осмеливаюсь объяснить ему все.