– Пойду возьму напитки, – говорит он. – Почему бы тебе не остаться здесь и не посторожить места?
Я так внимательно разглядываю его рубашку с нарастающей яростью из−за того, что не могу вспомнить больше, так что просто киваю в ответ. Спина его рубашки гласит «Gutterfly» с последующей связкой дат. Это футболка в стиле музыкальной группы.
Прислоняюсь спиной как можно ближе к стене, стараясь держаться подальше от окна и протираю глаза. «Gutterfly». Название не кажется незнакомым. Как лица тех парней на Южной станции; знаю, что знакома с этим больше, чем сама признаю.
Цепляясь за этот кусок информации, роюсь в темных, грязных местах в своей голове. Там что−то есть. По какой−то причине чувствую, что, чем больше кусочков смогу расставить по местам, тем легче будет разгрузить и восстановить остальные.
К тому времени, как Кайл возвращается с кофе и маффинами, я не продвинулась дальше, но появилось кое−что.
– Я люблю их, так ведь?
– Любишь что?
– Прости. Имею в виду, мне нравятся «Gutterfly». Верно?
Кайл окидывает взглядом рубашку.
– Да, многим они сейчас нравятся. Последний альбом сделал их раздражающе популярными. Ты вспомнила что−то?
– Не уверена. У них есть песня, которая звучит примерно так? – и напеваю какую−то мелодию, которая пришла в голову минуту назад.
Лицо Кайла оживляется в то время, как он снимает крышку со своего стаканчика кофе и отмахивается от пара.
– Да, это их песня. Ты помнишь какую−нибудь песню, которая была на танцах прошлым вечером?
Потягивая свой кофе, гримасничаю и добавляю больше сахара.
– Лучше спроси, помню ли я танцы прошлым вечером. И нет, не помню.
Выражение надежды спадает с лица Кайла. Теперь я чувствую себя виноватой. Мы были на танцах вместе? Нам было весело? Я хочу знать. Хочу верить, что так и было.
Пробегаюсь пальцами по краю чашки.
– Возможно, если бы ты рассказал мне больше, это могло бы помочь. Расскажи о танцах и наших занятиях.
Расскажи мне обо мне. Эту часть я так и решаюсь произнести. Хоть я и доверяю Кайлу, не имея на то причин, но отказываюсь позволить узнать о том, как много себя я потеряла.
«Никогда не показывай слабость. Слабости – единственное, что нужно выражать в продуманном решении, когда пытаешься достичь цели. Используй фальшивую слабость, чтобы манипулировать другими. Не позволяй другим людям использовать твои настоящие слабости, чтобы манипулировать тобой.»
Снова голос этой женщины. Он режет уши. Или, ладно, мой мозг, поскольку она – это воспоминание. Но в том, что она говорит, есть смысл.
Уязвимость опасна. Я должна скрывать то, что могу. Даже если Кайлу можно доверять, паранойя все еще остается.