— С одной стороны, да, но с другой, после того как я увидел, что творят демоны с пленными и последствия ритуалов, то скорее поддерживаю твое решение, чем осуждаю, — не очень уверенно и медленно произнес Леха. Было видно, как непросто ему произносить подобные слова.
— Значит, согласен?
— Не знаю, — растерянно посмотрел в сторону он. — Установить заряды я конечно установлю, но вот активировать вряд ли смогу. Просто рука не поднимется. А ты сам как? Сможешь нажать активацию?
— А есть другой вариант? — в этот раз уже мне пришлось отвернуться в сторону. Ощущал я себя при этом очень паршиво.
— Пытаешься уйти от ответа? — понятливо и печально хмыкнул Леха. — Понимаю. Сам такой же. Убить собственной рукой сотни пленных, которые не стали предателями, это…. Даже не знаю, как назвать подобный поступок.
— Предательством, — хмуро добавил я. — Мне придется предать себя и тех, кто там находится. Они не предали, а я их предам.
— Можно и так сказать, — тяжело вздохнул Леха. — Но ведь это не конец. Потом, после того, как ты нажмешь кнопку, станет только хуже. Ты же это понимаешь?
— Да, — сухо ответил я, а в горле резко запершило. — Но также я понимаю, что если все оставить как есть, станет еще хуже. Смотреть на последствия ритуалов и понимать, что отчасти ты в них виноват — это еще хуже.
— Сомневаюсь, что нам потом станет легче от этой мысли, — Лёха укоризненно покачал головой. — Разве что у тебя выйдет убедить себя в том, что убивая их, мы по сути их же и спасаем от боли и незавидной участи в будущем.
— Не уверен, что выйдет.
— Тогда всю жизнь будешь сам себя винить, — пожал плечами Леха. — Уверен, что сможешь нажать активацию?
— Нет. Но придется перебороть себя. Оставлять как есть — нельзя.
— Ну смотри сам. В любом случае артефакты все-таки ставить мне. Так что не думаю, что меня потом ждут безмятежные сны, — с горьким сарказмом произнес Леха, делая большой глоток пива из кружки. — Впрочем, как и тебя.
На это я лишь молча взял свою кружку и за один глоток полностью опустошил. Хотелось бы сказать, что стало легче, но это будет неправдой. Алкоголь не помог. Наоборот, стало еще паршивее. А еще очень сильно хотелось поделиться своими моральными терзаниями с Ветой, но нельзя. Мое признание сделает только хуже. Несмотря на все пережитое, моя девушка, как и прежде, оставалась той еще моралисткой. Да. Предателей она уже могла убить, но вот тех, кто не предавал и по сути жертвы, совсем другое дело. Если мне так хреново, то ее и вовсе станет колбасить. Так что жить мне и Лехе с этим грехом на своей душе всю оставшуюся жизнь.