Эдуард Гиббон предложил характеристику означенной эпохи (это очень известный фрагмент) в своей великой работе «История упадка и разрушения Римской империи» (The History of the Decline and Fall of the Roman Empire): «Если бы у кого-нибудь спросили, в течение какого периода всемирной истории положение человеческого рода было самое счастливое и самое цветущее, он должен был бы без всяких колебаний назвать тот период, который протек от смерти Домициана до восшествия на престол Коммода».
И пусть в наше время сложно безоговорочно согласиться с Гиббоном, мы должны понимать: английский историк писал это в 1776 г. и руководствовался системой ценностей, отличной от нашей. Установлено, что во II веке нашей эры внутренний валовой продукт империи и валовой продукт на душу населения были сравнимы с европейскими показателями 1600 г. Эти показатели в Риме особенно близки к тем же показателям в Нидерландах 1600-х годов. Несмотря на все проблемы по составлению хорошей статистики античного мира, насчет этих цифр ученые не имеют разногласий.
В то время Римская империя купалась в прекрасном климате, который ученые называют римским климатическим оптимумом, периодом устойчивого тепла, влажности и стабильных условий, распространявшихся на всё Средиземноморье. Этот климат идеально подходил и фермерам, и горожанам.
Рыночная экономика распространялась в империи на землю и зерно. Банки предоставляли гибкие кредитные ставки. Еще существовало рабство, но рабы имели возможность освободиться, и многие зарабатывали себе путь на волю. В тот период империя достигла своего максимального размера, население увеличилось с 50 до 70 миллионов человек, Рим переживал величайший всплеск строительства и подъем искусства. Процветали агрокультура, производство и добыча полезных ископаемых. Мирная обстановка, хорошие дороги и порты способствовали развитию торговли и связи.
Но не всё было так радужно. Уровень смертности был высоким, здравоохранение не развивалось. Римляне страдали от голода и болезней. Женщины часто умирали при родах. Ожидаемая продолжительность жизни при рождении составляла тридцать лет для представителей сенаторского класса и двадцать пять — для всех остальных. Младенческая смертность была немыслимо высока: около трети новорожденных не доживали до двадцати восьми месяцев.
Имущественное неравенство тех лет поражает воображение. Шестьсот сенаторов были невероятно богаты. Две тысячи всадников в Риме и тридцать тысяч во всей остальной империи составляли зажиточный класс. Еще две состоятельные группы: крупные землевладельцы и члены городских советов. Другие, менее состоятельные: владельцы магазинов, торговцы, менялы, ремесленники, врачи, учителя, представители других профессий и мелкие государственные служащие. Всё остальное население империи — кроме небольшой группы свободных рабочих — составляли крестьяне, то есть бедные, но свободные фермеры. Рабы, вероятно, составляли от 15 до 20 процентов римского населения. До конца III века в Италии не существовало налога на собственность и прогрессивной шкалы налогообложения. Богатые становились богаче, и государство заботилось об их благополучии, а для бедных путь к обогащению был закрыт.