Мне страшно хочется уехать к Вам в Лондон. Клеофас обещал посмотреть, не найдется ли по соседству с Вами чего-нибудь подходящего для нас, но, признаюсь честно, при одной мысли о разлуке с родиной сердце у меня сжимается. К тому же все мое имущество находится в Иль-Адане; могу вам сообщить, что оно в общем цело. Мне пишут, что офицеры-пруссаки провели ночь у меня в гостиной — играли на рояле; надеюсь, что они не чересчур там набезобразничали. Словом, говорю откровенно: если до конца месяца ход войны изменится в нашу пользу, я вернусь в свой родной уголок и опять примусь за картины, которые писал для Вас.
До свиданья, дорогой господин Дюран-Рюэль. Мы все были счастливы узнать, что с Вами и с Вашими все в порядке. Клеофас рассказал, что выставка у Вас получилась удачная и проходит хорошо. Итак, желаю Вам всяческой удачи, которую Вы вполне заслужили и которой мы все Вам желаем. Сердечно обнимаем госпожу Дюран и детей, а я горячо жму Вам руку.
Ж. Дюпре
Продал Клеофасу одну марину и получил немного денег. Жму руку другу Рикару. Деньги мне не шлите. Цену на то, что я Вам отправил, назначьте по своему усмотрению.
Мы часто получаем письма от парижан. Они великолепны в своем героизме и, несмотря на обстрел и пожары, держатся спокойнее и больше верят в победу, чем мы здесь. Но ведь провинция прогнила до мозга костей. Двадцать лет растленного режима развратили всех; в жилах Франции заструится новая кровь, и страна обретет былой патриотизм не раньше, чем сойдет со сцены поколение плебисцита…
Пошлю Вам «Закат», но, увы, законченная картина всегда кажется мне обломком, случайно уцелевшим после бесконечных поражений. До чего же трудное у нас ремесло!
Я написал столько, что у Вас, наверно, разболятся глаза после чтения всех этих каракуль.
Забыл также сообщить Вам, что получил два письма от Вейля: он в Лондоне и просит у меня картины. Я еще не ответил, но Вы-το заранее знаете, что я отвечу…
До свиданья, дорогой господин Дюран-Рюэль. Пожалуйста, не переставайте мне писать — ваши замечательные письма благотворно действуют на меня и придают мне мужества. Я очень нуждаюсь в них, потому что у меня бывают минуты безысходной тоски, да и бескрайнее море, на которое смотришь по целым дням, тоже не слишком отрадное зрелище в эти непогожие зимние дни.
Буду очень рад, если Вы недели через две пришлете мне с Клеофасом немного денег.
3
[Кайе-сюр-Мер],
5 марта 1871 г.
Дорогой господин Дюран-Рюэль,
Получил от Клеофаса 3500 фр., которые Вы послали мне с ним и за которые я Вам чрезвычайно признателен. На некоторое время я снова на ногах. Получение этих денег я не подтвердил немедленно лишь потому, что рассчитывал переправить