Вот отчего де Вольтер в 1741 году пишет своему поверенному в делах в Париже, аббату Муссино: «Я посылаю Вам мою подпись для грамот и доверенностей. Я забыл свою фамилию д’Аруэ, забыл ее очень охотно. Посылаю Вам и другие грамоты, где употребляется эта фамилия, которой я, несмотря ни на что, не придаю значения».
Да был ли еще старший нотариус Шатле и его действительным отцом? Слишком упорен слушок, что своим появлением на свет Вольтер был обязан одному из двух ближайших друзей дома, поэту-песеннику Рошебрюну или аббату де Шатонеф. Недаром последний стал и крестным отцом и воспитателем мальчика. Подозрение вызывает уже и само имя Франсуа Мари — по официальной версии в честь имен отца и матери. Но ведь и именем аббата было Франсуа! Вольтер считал себя сыном Рошебрюна.
При всем при том будущий Вольтер считался сыном метра Аруэ, вырос в доме на подворье Шатле, и не только семья, но и ее генеалогия сыграли свою роль в становлении великого человека.
Вопреки утверждению Андре Делатра: «Почти ничего не известно об его отце, его брате, его сестре, его зяте», мы о них всех, так же как о предках Аруэ и Домар, располагаем вполне достоверными документальными сведениями.
Род Аруэ, чем тоже можно объяснить неприязнь к этой фамилии Вольтера, происходил из расположенной на севере провинции Пуату Вандеи, страны шуанов, где консервативные традиции были сильны задолго до Великой французской революции.
Своеобразным парадоксом можно считать, что эти крестьяне, подобно своим соседям, так же, как их подлинный или мнимый потомок, хотели стать «принцами».
Первый Аруэ, известный новейшим биографам — прежде их родословная начиналась с XVII столетия — уже в конце XV, был кожевенником. Много кожевенников встречается и среди его потомков. Так как для дубления кожи требовалась в изобилии вода, он арендовал земельный участок на берегу реки.
В XVI веке Франция славилась производством кож и шерсти. Ткали уже и сукна.
Постепенно благодаря этим ремеслам Аруэ богатеют. В 1523-м Эленус Аруэ-старший становится уже землевладельцем. Он покидает свою деревушку Сен-Жуен де Марн и обосновывается в деревне Сен-Лу, около Эрво, центра маленького края. По идущему еще от средних веков названию приобретенных им земель этого Аруэ именуют, как если бы он был аристократом, Сьер де ла Мот у Фее или Сьер дю Пи дю Синь.
Это легко объяснить тем, что Пуату не имела настоящих сеньоров. Вместо замков здесь господствовали большие, крепкие дома, принадлежавшие зажиточным кожевенникам, суконщикам и разбогатевшим торговцам, мечтавшим стать «благородными».