То же они устроили бы для Жан-Жака. Парижане отдают все свое время свисткам или аплодисментам, воздвигая и сбрасывая статуи с одинаковой легкостью.
Ирония и скепсис Вольтеру не изменили. Он не переоценивал и своих последних триумфов. Но, вероятно, когда одна женщина из публики крикнула: «Это месье Вольтер, спаситель угнетенных, защитник семей Каласа и Сервена!», он не остался равнодушным.
Сама трагедия такого успеха не заслуживала и справедливо забыта. Но никогда ни один писатель Франции подобных почестей не удостаивался. Мало кто так победно заканчивал свой жизненный путь. Беспримерным было восхищение, которое человечество, чьими представителями являлись зрители этого спектакля, последний раз выразило перед замечательным стариком, хотя и раньше ему в восторгах не отказывали.
Больше Вольтер приехать в Комеди франсез уже не мог. Незадолго до его смерти, 13 мая 1778 года, произошел только обмен письмами. В послании труппы говорилось, что она надеется еще увидеть своего автора, соберется для этого с радостью самой искренней. Актеры знают, что состояние здоровья не позволяет ему посещать театр. Позволит ли на этот раз?
Вольтер в тот же день ответил: «Старик, к которому господа из Комеди франсез проявили такое исключительное внимание, благодарит их тоже с наибольшей искренностью. Он был бы рад облегчить свои страдания счастьем увидеть их…»
Был бы рад, но не мог. Последние сборища, на которых он присутствовал, — снова в Академии наук и в тот же день в Комеди франсез, на возобновлении «Альзиры» относились к началу апреля.
Конечно, Вольтеру нужно было как можно скорее вернуться в Ферне: жизнь в Париже с каждым днем приближала к могиле. Ближайшие друзья настоятельно советовали уехать. Верный доктор Троншен придерживался того же мнения: «Нельзя пересаживать такое старое дерево, если не хотеть, чтобы оно погибло». Изо всех сил старался Ваньер увезти своего патрона обратно. Вольтер и сам понимал, как опасно для него дальнейшее пребывание в столице, хотел выполнить обещание, данное колонистам, — поскорее вернуться к своему «саду»…
Возможно, если бы победили сторонники его возвращения в Ферне, Вольтер прожил бы еще достаточно, чтобы увидеть разрушение Бастилии, а может быть, и своего ученика Кондорсе на гильотине… Во всяком случае, он не скончался бы так скоро.
Но, к сожалению, среди друзей великого человека нашлись и такие, которые, руководствуясь самыми добрыми намерениями, но не понимая, в каком состоянии его здоровье, хотели, чтобы он остался в Париже. К ним принадлежал д’Аламбер. Последнему удалось найти очень важный для Вольтера аргумент в пользу столицы. Сколько он сможет еще сделать для науки, литературы, театра, если не уедет!