Сам Булатов, как и его боевые товарищи, в эти дни испытывал тяжёлое чувство горечи: обманули. Обещали одно: кто первым поднимает над Рейхстагом Знамя Победы, тому — Героев. Подняли они, группа Сорокина. Древко устанавливал он, Булатов. Ему помогал Правоторов. Остальные прикрывали их маневр. Но все они были единой группой под командованием лейтенанта Семёна Егоровича Сорокина, который и руководил ими, и одновременно вёл огонь из автомата, бросал гранаты, пробивая путь наверх, а потом на выход. Так где же их обещанные командованием Золотые Звёзды? Почему знаменосцами назначили тех, кого они не видели ни в бою во время штурма, ни в самом Рейхстаге 30 апреля? Почему не получил звание Героя их командир полка? Обманули… Вдобавок ко всему сыпанули соли на рану — никого из 674-го полка не зачислили в группу участников московского Парада Победы. Поехали полковник Зинченко, Егоров, Кантария, Неустроев… 30 апреля никого из них не было в Рейхстаге!
А ведь Булатову 30 апреля довелось ещё и возвращаться в Рейхстаг. На этот раз со штурмовым флагом вместе с лейтенантом Кошкарбаевым. И штурмовой флаг он установил. Хотя многие погибли тогда, во время очередного штурма и второй волны установки флагов и вымпелов. Был убит младший сержант Пятницкий, посланный к Рейхстагу командиром батальона соседнего 756-го полка Неустроевым. Многие не вышли из того боя. И некоторых потом, впопыхах, похоронили безымянными. А он дважды пересекал простреливаемое косоприцельным огнём пространство площади перед Рейхстагом и уцелел. Счастье жизни после такой кровавой бойни, конечно, выше всех наград. Но всё же…
С этой горечью и вернулся домой в городок Слободской на Вятке бывший лихой и удачливый разведчик 674-го стрелкового полка 150-й Идрицкой стрелковой дивизии. Вернулся героем — грудь в орденах, самый высокий — орден Красного Знамени. Весьма почитаемая награда, считалась офицерской. А уж рядового солдата награждали этим орденом редко и только за особые заслуги. За него и платили неплохо, пока наградные выплаты не отменили[167]. Но Булатова это не утешало.
По возвращении домой устроился на работу — снова на фанерный комбинат «Красный якорь», откуда был призван в армию. Вначале работал слесарем в механическом цехе, потом мотористом на катере. О войне, как и многие фронтовики, старался молчать. Но люди, видя на его груди боевые ордена, расспрашивали — за что? Медали «За отвагу» — за бои под Великими Луками и Идрицей, «Славу» — за уничтожение немецкого пулемёта вместе с расчётом, «Красное Знамя» — за Красное Знамя над Рейхстагом 30 апреля 1945 года… Не все верили ветерану. «А где же Звезда Героя? Ведь всем, кто первым поднял Красное Знамя над Рейхстагом, присвоили звание Героя Советского Союза…» Всем… кто первым поднял…