В приказе Г. К. Жукова говорилось: «Бейте беспощадно немцев и двигайтесь вперёд днём и ночью на Берлин, тогда Берлин будет очень скоро наш».
В том же приказе предписывалось строго-настрого запретить выдавать личному составу водку, даже гвардейские «сто грамм». Ветераны, знавшие и Сталинград, и Курскую дугу, ворчали: вот, мол, подъёмные отменили, как тут Берлин брать, голыми, что ль, руками…
«Бои к югу и к востоку от Мюнхеберга, начавшиеся с утра 19 апреля, — вспоминал А. Л. Гетман, — сразу приняли чрезвычайно тяжёлый, кровопролитный характер. В первых же схватках с врагом корпус понёс немалые потери в личном составе и материальной части. Только в 45-й гвардейской танковой бригаде выбыли из строя десятки воинов. Среди них были и командиры батальонов — капитан П. 3. Попов и тяжелораненые капитаны А. М. Долгов и Г. Р. Букетов.
К середине дня бригаде полковника Н. В. Моргунова удалось продвинуться на незначительное расстояние. Ещё менее успешными были атаки остальных бригад, действовавших с востока. Таким образом, бои за Мюнхеберг принимали затяжной характер».
Война — это ещё и неразбериха и необходимость действовать на грани её. А тем более в таком сумбурном наступлении, когда первоначальные планы постоянно ломали новые и новые обстоятельства. Старший офицер Генштаба полковник И. В. Соловьёв, находившийся во время операции в 1-й гвардейской танковой армии, доносил в Москву о причинах медленного продвижения вперёд войск 1-го Белорусского фронта следующее: сильно укреплённая оборона противника; отсутствие должного взаимодействия между стрелковыми, артиллерийскими, авиационными и танковыми частями не только в передовых частях, но и в штабах корпусов; отставание артиллерии от танков и пехоты. В результате, как доносил полковник Соловьёв, имели место случаи обстрела и нанесения ударов с воздуха по своим войскам. Так, 18 апреля в 1-й гвардейской танковой армии из-за отсутствия передового наблюдательного пункта артиллерия неоднократно в течение дня вела огонь по боевым порядкам 44-й гвардейской танковой бригады, а в пять часов вечера было произведено два дивизионных залпа «Катюш» с большими потерями в живой силе и технике.
Как вспоминали фронтовики, когда артиллерия и авиация бьёт по своим, это всегда точно и с большими потерями.
Как бы стойко ни сопротивлялся враг, но наступающие войска ломали его оборону и двигались вперёд.
За день непрерывных боёв 19 апреля корпус полковника Бабаджаняна продвинулся вперёд на 10–12 километров.
Вышедшие из строя из-за незначительных повреждений боевые машины тут же ремонтировали специальные ремонтные бригады. Порой под огнём вытаскивали их с поля боя и отбуксировывали в тыл. Поэтому многие потери тут же, через несколько часов, компенсировались.