За девять веков Азов повидал немало, был ведь он щитом, прикрывавшим Русь от недругов. Одно поколение уступало место другому, и каждое имело право сказать гордо: «Азовцы мы…» Не одряхлел старый город, не состарился и в завтрашний день смотрит с гордостью.
Говорят, в давние времена море подходило к самому Азову. А сейчас оно отступило, и остались в устье Дона бесчисленные рукава да протоки, заросли они так, что попадешь впервые в эти места — непременно заблудишься, — чем не джунгли?
У меня, впрочем, проводники по этим джунглям были надежные — азовские старожилы. Мне оставалось только осматривать заповедные красоты да удивляться, как легко и свободно они ориентировались в лабиринте луговых проток и ериков и как уверенно пробивала наша моторка заросли краснотала, камыша, чакана. Глубины здесь небольшие, без весла не обойтись, то и дело приходится сталкивать лодку с переката. И песок, песок…
Удивительный край, эти заповедные гирла. Охотнику сюда дорога заказана, а к человеку-другу обитатели «джунглей» прониклись доверием. Лебедей не пугает стук моторки, выходят на водопой из чащобы лоси, а случается, и дикие кабаны. Ниже Азова, в Кагальнике, развели в вольерах чернобурых лисиц и норок. А птиц несметное множество. Чайки и другие их пернатые собратья запросто «удят» в ериках рыбу, вода ведь здесь чистая, прозрачная, до самого дна все разглядишь.
Попадается в Гирлах еще и угорь. На Дону его прежде не знали. Он ведь живет обычно в северных реках и нерестится в северной части Атлантики, в Саргассовом море. На Балтике угорь часто попадает в рыбацкие сети. И оказывается, угорь способен переползать довольно большие расстояния по суше, особенно при обилии на земле влаги.
Но вот и остров Перебойный, решаем сделать привал. Прежде был на Перебойном и главный лоцмейстерский пост. Лоцманы выходили отсюда на катерах в море, встречали направляющиеся в Ростов суда и проводили их через гирла. Только вся беда в том, что устье Дона страдает от частых спадов воды под влиянием сильных восточных и юго-восточных ветров. Случалось, пароходы подолгу простаивали возле Перебойного. Вопрос о фарватере был настолько важным, что еще сотню лет назад образовали в Ростове Комитет донских гирл. Понадобилось установить постоянную связь между Ростовским портом и лоцмейстерским постом, чтобы оповещать капитанов судов об изменениях глубин Дона, предупреждать посадку на мель в опасных местах. Поначалу применяли для этого оптическую сигнализацию, но она плохо действовала в дожди и туманы. Использовали даже воздушные шары, чтобы как-то сообщать капитанам об опасности. Ничто не помогало. Решили просить изобретателя радио Александра Степановича Попова установить в гирлах беспроволочный телеграф своей системы.