Голубые родники (Моложавенко) - страница 36

Я вспомнил про журавлей с Галичьей горы в Воронеже, и вот при каких обстоятельствах.

Попрощавшись с Лесюком и ребятами, я спустился к перевозу возле села Донского — бывшей вотчины патриарха Филарета (оно называлось прежде Патриаршим), чтобы успеть к катеру. У Донского, собственно, начинается сейчас судоходство на Дону, если называть таковым рейсы крохотных катеров на пятнадцать — двадцать пассажиров (судно посолиднее сядет на мель). Ветер доносил в предвечерней тишине песню оттуда, с Плющани, где остались ночевать лагерем следопыты из Ельца. Мелодия напоминала «Каховку», но слова были другими:

Пели ребята нестройно, но увлеченно, наверное, у костра, в котором пеклась румяная картошка, в ожидании туристского ужина.

Как узнал я позже в Воронежском музее, это была песня о партизанке Ане Гайтеровой — дочери елецкого кузнеца и кружевницы. В сорок первом погибла она, семнадцатилетней, у Русского брода, западнее Ельца, и посмертно была награждена самым почетным боевым орденом — Красного Знамени. Наверное, и о ней рассказывал ребятам Лесюк, научил их песне про Анку. Но что заставило меня вспомнить рассказ о журавлиной верности, так это письма Ани Гайтеровой. Была в них такая строчка: «Не затмить фашисту неба над Доном, не заглушить песни журавлиной…»

С той поры, когда слышу я что-нибудь о журавлях, вспоминаю я Галичью гору и песню про девушку-ельчанку…

Тешевские были

Изо всех уездных городов понравился мне наиболее Задонск: он выстроен правильно и похож более на большую мызу богатого помещика Он лежит на косогоре, с полверсты от реки Дона…

Н. Н. Муравьев

Три долгих часа пробирался по мелководью рейсовый катер, который раз в сутки перевозит немногочисленных пассажиров из Донского в Задонск. Тут и расстояние-то всего километров тридцать с небольшим, но у каждого причала утлое суденышко стоит по четверти и более часа, ждет, пока втащат на палубу корзины и мешки с овощами, ящики с цыплятами и утками, молочные бутылки, — завтра в Задонске воскресная ярмарка.

Уже стемнело, когда показались наконец разбросанные по крутым склонам левобережья городские огни, а посреди них чернеющая громада бывшей монастырской колокольни. Я читал в старом справочнике, что Задонск «славен первоклассным монастырем, придающим красоту, значение и известность городу». Это сюда со всех концов Руси стекались калеки и страждущие, желая вымолить у нетленных мощей «святого» Тихона Задонского избавление.