Голубые родники (Моложавенко) - страница 62
В летописи села осталось имя Степана Ендовицкого, он служил на «Авроре». Белогорцы первыми на воронежской земле установили у себя Советскую власть, многие из них служили у Буденного. А сам Калашников был секретарем первого сельского Совета…
Теплоход задерживается у причала недолго. Прощальный гудок — и снова в путь. Еще раз окидываю взглядом живописный беспорядок белых хат, разметавшихся вокруг старенькой церквушки, вижу прощальный взмах руки «местного Нестора» — Тихона Васильевича, и вот уже Белогорье скрывается за лесными дубравами.
Это не просто дубравы. Отсюда начинается Шипов лес. По-тюркски «шип» — значит «высокое место». Холмы здесь крутые, сплошь укрытые густыми кронами дубов. Это тот самый лес, который Петр Первый называл «золотым кустом государства Российского». В Шиповом лесу, между прочим, создан был по указу Петра «Государев зверинец», и в нем на поле содержались редкие птицы и дикие быки. Шипов лес заповедный, сюда заказана дорога охотникам. Он начинается сразу у берега — густой, загадочный, с холодным полумраком. Тень от дубрав ложится на волны, будто холодит прогретую солнцем реку. Еще полвека назад этот лес был столь дремуч, что когда проложили через него железную дорогу, то лет десять подряд отапливали паровозы не углем, а дровами. Продавали еще древесину на золото за границу. На Всемирной выставке в Париже шиповская древесина получила золотую медаль. Рубили вплоть до двадцатых годов, пока не объявили лес заповедным и остановили топор, угрожавший красавцам великанам. Вовремя остановили. Сохранили донское полноводье, сберегли своеобразный ландшафт здешних мест.
Стоит этот лес, взметнув свои могучие кроны высоко над холмом возле устья Осереди.
…Все ближе огоньки на левобережье. И много теплоходов, барж, танкеров в затоне. Круто изгибается донская излучина. Это Павловск.
Долина потухших вулканов
Покрываются травы алмазом росы
И над вербой заря разгорается ало,
Бьют на Павловской башне звонко-звонко часы,
Это значит, что доброе утро настало…
Иван Сероштанов
На взгорье — старые, заросшие колючим татарником окопы. Павловск отсюда будто на ладони, можно разглядеть каждый дом, каждую улицу. На этой круче в 1942 году стояли фашисты. Дальше они не прошли. Отсюда они били из артиллерийских орудий по Павловску. Особенно упорно били по высокой башне с часами, хотели остановить время. Снаряды и мины изгрызли башню, но стрелки часов по-прежнему совершали привычный свой круг, и каждое утро под огнем поднимался на башню человек, чтобы завести большим ключом часы.
Часы не остановились. Но человек, который сберег для Павловска точное время, погиб от смертоносного осколка. Как солдата, похоронили старого часовщика в братской могиле вместе с героями армии, оборонявшей Павловск.