— Это тебе! — положил он на стол Миланы внушительного размера коробку с конфетами, не успев даже раздеться. — Гениальность требует глюкозной подпитки. Лопай и становись еще умнее, если такое возможно.
— Тогда, может, организуем совместное чаепитие минут на пятнадцать? — предложила она.
— Ради тебя все, что угодно, — расплылся в улыбке Игорь. — Народ! — зычно крикнул он на весь отдел. — Бросай пахать, у нас чаепитие.
— А по какому поводу? — спросила смешливая Зина, одновременно строя глазки Роме. Он, обвешанный камерами, готовился выдвинуться на очередное задание.
— Отличному коллективу повод не нужен! Просто выпьем по рюмке чаю и за работу! — в тон ей ответил Игорь. — А если серьезно, то Лана вчера спасла нас от краха. Предлагаю это отметить.
Ну вот, опять двадцать пять! Ну, зачем ему делать ее центром внимания? Милана не любила этого и всегда смущалась. Она не считала, что делает что-то особенное, кроме работы, которую любила и за которую радела.
Отдел загудел, как небольшой улей. Кто-то побежал за водой. Другие принялись активно сдвигать столы и расставлять на них разнокалиберные чашки. Веру отрядили к Палычу с объяснениями причин простоя в работе и его порцией сладостей — блюдцем с конфетами к чаю.
Через десять минут все сидели за столом, и перед каждым в чашках дымился чай. Милана с удовлетворением заметила, что Вере удалось отвоевать место рядом с Игорем. Для этого той пришлось, не особо церемонясь, вытеснить плечом и бедром первую красотку отдела — художницу Вику, которая тоже имела виды на руководителя. Правда поводов для ревности у Веры не было — на Вику Игорь также не обращал внимания, как и на остальных девушек. Иногда Милане казалось, что так, как свою работу, он не способен никого и ничего любить в жизни. Хотела бы ошибаться. Она считала Игоря одним из лучших людей — цельный, порядочный до глубины души, честный. Однако ему перевалило далеко за тридцать. Самый возраст, чтобы обзавестись семьей и не превратиться в заядлого холостяка.
Оперативность в отделе выработалась многолетней дрессировкой, и не позднее чем через пятнадцать минут все снова приступили к работе. Стол разобрали, как будто его и не было вовсе. Напоследок Игорь звучно расцеловал Милану на глазах у всех, вогнал в краску, и Вера наградила ее грозным взглядом, в котором так и читалось: «Убью!»
Милана с радостью оказалась в своеобразном убежище, за своими рабочим столом, и занялась текущими делами. Правда длилось это недолго. Около одиннадцати Палыч вышел из «каморки». В кабинете сразу же повисла тишина, как случалось всегда, когда он обращался к народу. Говорил он тихо, вдумчиво. Это было его жизненным кредо — уважающий себя человек кричать не будет. Чем тише говоришь, тем внимательнее тебя слушают. Муха бы и та прожужжала громче.