А все дело в том, что я находилась в полнейшем раздрае. Вчера, когда ушла от Савелия, я голосила, как бабища, которую на базаре обокрали. Благо, дело было в машине и на обочине трассы, куда я съехала, как только прилично удалилась от объекта моей работы и все усиливающейся головной боли.
Я лила слезы так долго, как только могла. Кажется, выплакала их все, и не могла вспомнить, когда и из-за чего так убивалась в последний раз. Наверное, никогда.
Я была очень зла. И злилась я на себя, а не на Савелия, как ни странно. Нет, он меня теперь еще больше бесил, но виноватым я его не считала.
Во-первых, с чего это мне вздумалось завалиться спать на вражеской территории, да еще и перед самой входной дверью?
А во-вторых, я ж для него стала как красная тряпка для быка. Да еще и в его халате! Да еще и голая под ним, потому что мне, видите ли, после душа захотелось облачиться во все чистое!
Ну и нарвалась, чего уж там. А результатом стали испорченный вечер, бессонная ночь и отвратительное настроение на следующий день. А еще и мысли всякие разные.
И потому, когда Катя подлетела ко мне, обуреваемая любопытством, мне вдруг резко понадобился чей-то совет.
— Настроения нет, — буркнула я в ответ, увлекая подругу к окну.
— И куда же оно испарилось? Кто посмел испортить? — оглянулась Катя, по всей видимости, в поисках виновника моего испорченного настроения.
— Я сама, представляешь?
— Как это сама? Ты сама себе испортила настроение? Специально что ли? — засыпала меня вопросами всегда многословная Катя. Но именно это мне сейчас и нужно было, оказывается.
— Кать, а давай прогуляем следующую пару? — вцепилась я в ее руку.
— У-у-у, дело серьезное, как я погляжу, — протянула Катя. — Идет! — тут же согласилась. — Сейчас только Славку предупрежу и линяем… С тебя пирожное и глясе.
Через десять минут мы уже сидели в ближайшем кафе и ждали заказа.
— Ну, рассказывай, что случилось, — велела Катя.
Я задумалась, с чего начать, и решила, что лучше всего сначала.
— Меня тут Ира попросила поработать вместо нее…
— Какая Ира? — тут же перебила меня не самая воспитанная Катя.
— Ну Ира… Солодкина, — с легким раздражением посмотрела я на нее.
Если она и дальше будет перебивать меня на каждом слове, то вряд ли что-то смогу рассказать, потому как мысли и так плохо собираются в кучу.
— Наша тихушница, что ли? Вот вечно от нее одни проблемы. И что за работа?..
Какие уж такие проблемы у Кати от Веры, уточнять не стала. Но, скорее всего, сказано это было для красного словца, потому что обе они были моими подругами, но совершенно не контачили между собой.