— В нем ангелы смотрят на землю с небес.
— Что?
Я еще раз прочитала надпись на стене, пока она еще была видна, лучик света начал постепенно перемещаться в сторону и тускнеть. Я даже забыла о холоде, настолько это было необычно.
— Что это значит?
— Не знаю пока, — ответил Владимир в своей грубоватой манере. — Пошли отсюда!
— Интересно, как?
Только тут я сообразила, что спуститься-то спустилась, а как буду выбираться на поверхность, даже не подумала.
— Ну, придумай что-нибудь. Ты же сообразительная.
Владимир уже стоял наверху и нетерпеливо поглядывал на дрожащую меня.
— Что я могу придумать? — чуть не плача, воскликнула я. — Тут нет ничего, за что можно зацепиться.
Я осматривала белесые стены ущелья в тщетной попытке найти хоть какой-нибудь корешок или выступ, за который можно было бы ухватиться руками. Они были совершенно гладкими и отвесными.
— Ладно, выберешься как-нибудь. Покричи для разнообразия…
— Эй, ты куда?! — крикнула я в спину Владимиру. — Не бросай меня тут одну!
Он даже ухом не повел. Просто взял и ушел, оставив меня замерзать в ущелье.
Вот тогда я разрыдалась. Это были слезы бессилия и жалости к себе. Я жалела себя, что замерзла, вся грязная, сижу тут одна и даже примерно не знаю, как отсюда выбираться. Рыдала я долго, пока не начала заикаться, а рыдания не перешли в громкие подвывания.
Не заботясь больше о внешнем виде, я уселась на камень, подобрав коленки и обхватив их руками, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Никак не могла остановить рыдания, чувствуя приближение настоящей истерики. Сколько прошло времени, не знаю. Наверное, пару часов, так как солнце приблизилось к зениту и светило сверху, проникая в ущелье. Я немного пригрелась в его лучах и, кажется, задремала.
— Что ты тут делаешь? — как в тумане, услышала я голос Германа.
Задрав голову, увидела и его самого.
— Сижу, — ответила я, и получилось это намного злее, чем планировала.
Ну вот, теперь я отрываюсь на ни в чем не повинных людях, вместо того чтобы радоваться подоспевшей помощи. Хотя, лучше бы я умерла прямо тут и сегодня. Не хочу больше участвовать в глупых поисках, и нет надежды, что Владимир оставит меня в покое.
— А как попала сюда?
В голосе Германа было столько удивления, что мне стало смешно. Как можно ответить на такой вопрос?
— Клад ищу, — не подумав, ляпнула я.
Повисло молчание. Посмотрев вверх, я поняла, что Герман пропал. Не успела подумать, что и он меня бросил, как увидела конец толстой палки прямо перед лицом.
— Хватайся!
От долгого сидения в одной позе и холода, руки слушались плохо. Немного размяв их, я ухватилась за палку и начала карабкаться по стене, с силой подтягиваемая вверх, не заботясь, как могу выглядеть при этом.