Но теперь и великих волков не стало, и извечных противников их, вольных лишь властелину смерти Алланею…
Я застегиваю цепь на своей шее и заправляю кулон за ворот неудобного платья. Камень, будто льдинка, холодит горячую кожу. Напоследок я оборачиваюсь назад и шумно вдыхаю запах Ларре, глотаю его, что лиеское выдержанное вино. В последний раз, норт. В последний.
Затем, не задерживаясь больше ни на миг, ухожу. Но закрыть за собой дверь я успеваю, а повернуть в замочной скважине ключ — нет: слышу шаги. Не медля, я подхватываю юбки, овивающие мои ноги крепко, подобно рыбацкой сети, и решительно бегу вниз по лестнице.
— Лия! — зовет меня проходящий мимо Дарий, но я не позволяю себе остановиться. Быстрее, быстрее! А гуляющий по поместью сквозняк тем временем доносит до меня запах Браса, будто говоря: «Противник близко!»
Будь друг Инне охотником, он бы устроил на меня облаву внизу и мне бы было не скрыться. Но на мое счастье воин Таррума ничего не мыслит в том, чтобы завалить волка. А тем более одолеть зверя, отчаянно скалящего клыки в западне.
Я проношусь по коридорам поместья, петляя между удивленно оглядывающихся на меня людей, не позволяя себе отдышаться.
— Вот она! Взять! — слышу позади голос.
— Стреляй, дурень, — ругается Брас.
Рядом со мной пролетает болт, до крови рассекая плечо, и врезается в стену. Но я не замираю ни на миг, так же быстро переставляя ноги, то и дело путающиеся в тяжелой ткани. Боли я не чувствую и думаю лишь о том, как бы скрыться.
— Сюда! — подзывает меня человек, отворяя передо мной дверь.
Вскользь смотрю на его неприметное платье слуги, на незапоминающееся блеклое лицо, скрытое тенью. Не имей я своего тонкого нюха, ни за что не смогла бы признать этого мужчину, выудить среди своих воспоминаний упоминание о встрече когда-то с ним. Но запах никогда не обманет.
Человек пропускает меня вперед, а сам несется следом. Мы оказываемся во внутреннем дворе столичного дома Таррума.
Мужчина опережает меня и проносится через стражу, выходя в город.
— Лия, ну что вы замерли? — торопит он меня. — Быстрее!
Я нерешительно застываю перед каменной стеной, ограждающей поместье от остальной Арканы, и, наконец, бегу вперед. Стража Таррума, находящаяся у входа, смотрит на меня лишь деланно-равнодушно, но я чувствую сквозящее от них приторно-едкое любопытство. Их взгляды жгут мне спину. Я успеваю подумать, что часть прислуги удалось-таки подкупить…
А у входа стоит неприметная повозка. На ней нет ни гербов благородных, ни слепяще-золотых богатых узоров. И рядом я ощущаю приторно-сладкий, цветочный знакомый запах…