Я нападаю. Тяжело прыгаю вперёд, неповоротливо наступая. Под лапами предательски хрустит снег. Молюсь всем богам сразу, но какое им до нас дело?
Вьюга застилает глаза. Ледяной воздух разъедает лёгкие. Но Ворон, в отличие от меня, двигается слишком быстро, будто пурга ему нипочём. Он стремительно подступает, готовый равнодушно меня порвать. Кажется, что его холодная кровь сделана изо льда.
Я подскакиваю, безуспешно пытаясь сразить врага, а затем кубарем падаю, чтобы увернуться от его лап. Закрываю горло. Ничто не может заставить меня отвлечься. Или нет?
Ветер доносит запах. Смолисто-мускусный, тягучий и резкий. Вроде знакомый, но сильнее в разы, чем даже тогда, когда я чувствовала его в последний раз. Мужская кожа пахла куда тише и мягче. Этот дух, родной и крепкий, наполняет меня искренней верой.
Ворон же чужого присутствия словно не замечает, но я вижу, что ему надоедают игры. Прекращая потасовку, он валит меня на землю, и от внезапного удара в ушах раздаётся звон. Дон рычит и будто мерзко усмехается: «Ты моя, даану. Ты моя…»
Он хочет, чтобы я признала своё пораженье. Но я не могу так — низко, подло. Я привыкла побеждать. Кровь гордецов тоже течёт по моим жилам. Я не желаю ложиться перед ним, открывать брюхо. Его морда склоняется надо мной. Я вижу клыки, белым пламенем горящие в лунном свете. Он давит меня, наслаждаясь чужим бессилием, и я, униженная и прижатая, не могу приподняться, но не желаю открывать шею врагу. Напряжённо верчусь. «Никогда!» — кричу ему.
Удар.
Чёрная тень отбрасывает от меня волка. Не сразу понимаю, что тело никто больше не удерживает. Я поворачиваюсь и замечаю рядом бешеную возню. Рычание похоже на скрипящий хруст снега. Тени кружатся друг вокруг друга, так быстро, что нельзя ничего разглядеть. Они смешиваются для меня в один рычащий клубок, сгусток из шерсти — искристо-белой и тёмной с рыжими искорками.
Я не верю своим глазам. Я отказываюсь слышать. Я не могу дышать.
Ларре Таррум.
Мой враг. Или я должна добавить «бывший»?
Волк.
Воздух пахнет надеждой. Я вожу носом, втягивая запах и смакуя его. Яркий, манящий… Может быть, боги не столь равнодушны, как я прежде думала. Может быть.
Ворон уходит, а затем нападает снова. Ларре крепок и силён, а противник измотан битвой. Они яростно дерутся до крови, до смерти. Никто не отступит. Цена — жизнь и стая. Хочу помочь, но я обязана лишь наблюдать. Моя битва прошла. Теперь пришло время новой, и мне в ней нет места. Матёрые должны сами всё решить, без моего участия и подмоги. Лишь тогда никто не посмеет оспорить победу одного из них. Так честно, так правильно, и обидно до нельзя.