— Не смотри! — Марк с улыбкой встал между Агатой и своим творением. — Видеть работу до её завершения — дурная примета. Мы, творцы — люди весьма суеверные. Но я уверен, ты сама это знаешь.
— Ну, есть немного.
На самом деле Агата не была суеверной, но ей совершено не хотелось перечить Марку сейчас, когда он пустил её в сердце своего творчества. Она развернулась спиной к наброску и начала разглядывать оставшееся пространство. Как она и ожидала, все стены были увешаны картинами, эскизами и какими-то списками. В основном это были рисунки мебели в разных ракурсах, иногда с подобранной цветовой палитрой или визуально проработанными материалами для изготовления.
Но внимание Агаты привлекли совсем не они, а большая, уже завершённая картина, висевшая почти напротив. На утёсе лежала девочка-подросток и то ли читала книгу, то ли что-то писала в ней. Перед глазами девочки открывался вид на далёкий берег моря с плывущими кораблями, волнами, бьющимися о скалы, небольшим пляжем с ярко-жёлтым песком.
Но настоящим главным героем в этой картине была птица, которая пролетала над подростком и отбрасывала на неё тень таким образом, что казалось, крылья выросли у самой девочки! Два больших крыла были полностью распахнуты и уносили подростка в мир её мечтаний, в мир счастливого будущего, где сбывается всё, о чём она читает или пишет.
Картина поразила Агату необъятностью и простотой одновременно. Птица и девочка. Девочка-птица. Девочка, которой просто нужно было поверить в себя и отважиться сделать то, чего она хотела сейчас больше всего в жизни.
Агата резко развернулась. Марк стоял в шаге от неё и тоже задумчиво смотрел на своё произведение. Девушка шагнула к нему, встала на цыпочки и, взяв его голову в свои руки, поцеловала его мягкие и тёплые губы.
Марк не шелохнулся, но и не сопротивлялся. Когда Агата снова посмотрела на него, он выглядел удивлённым. Девушка молчала, пытаясь разобраться в том, что произошло, но Марк дал ей мало времени на это и заговорил первым:
— Ну надо же, как на тебя подействовала картина! Я не знал, что обладаю такой мощной творческой силой, — проговорил он с улыбкой, — нужно будет впредь быть с ней поосторожнее!
Агата всё ещё смотрела на Марка, но ничего не видела. Ей очень хотелось поцеловать его снова, но вдруг на этот раз Марк остановит её? Это будет так неловко! И глупо! Другая её часть хотела убежать, чтобы не слышать никаких объяснений и ненужных попыток перевести всё в шутку. Она бы так и сделала, если бы была возможность вернуться к этой сцене завтра или через неделю, через год. Она бы ушла, а потом, в более привычном формате переписки, выяснила бы, кто что имел в виду, и понял ли Марк её истинные намерения.