Агате очень хотелось пошутить что-то про Пушкина, в голову лезли фразы: «А не родственница ли вы тому, кто наше всё» или «С вами, наверное, все шутят про Пушкина, да?» Но девушка решила, что не все хорошо воспринимают юмор, поэтому лучше не использовать его на первом тонком этапе знакомства, и без того наполненного несогласованной ложью.
— Какое красивое у вас колечко на руке! — восхитилась соседка, направляя в рот очередной мини-эклер. Она загадочно улыбнулась и подмигнула Агате. — Антон подарил? С брильянтом?
— Нет-нет! — девушка запротестовала так активно, как будто защищала честь Антона. — Я сама себе купила недавно. Это фианиты. Вот!
Для подтверждения своих слов Агата протянула руку поближе к лампе и покрутила ладонью.
— Видите? Блестит не так, как брильянт.
— А зачем же ты тогда его купила, если это не брильянт? — изумилась соседка.
— Ну… — растерялась Агата, — красивое, мне понравилось.
— Понравилось ей! — соседка всплеснула руками, с улыбкой посмотрела на Ларису Сергеевну, ища поддержки. — Вы посмотрите, ничего не понимает эта молодёжь!
Мама активно закивала, выбирая в коробке, какое бы мини-пирожное съесть следующим. Довольная реакцией новой подруги, женщина повернулась к Агате.
— Фианит — это просто стекло. Вот наступят тяжёлые времена, как оно тебе поможет? А брильянт… Или, например, изумруд. Он подешевле, но его в ломбард можно сдать. А свою стекляшку ты как сдашь?
Агате очень хотелось ответить, что тяжёлые времена не настанут, но на глазах стали наворачиваться слёзы. А что тогда сейчас у неё было, как не тяжёлые времена? Маньяк хотел её убить, по мнению следователя, Марк её не любил. И никакой брильянт бы не помог в этой ситуации, даже если бы он у неё был.
— Агаточка, — тут же забеспокоилась мама, — ты, главное, не переживай! Ничем страшным ты заболеть не могла. Ты иди в свою комнату, иди! А я сейчас провожу Александру Сергеевну и приду к тебе, хорошо?
Девушка кивнула и скрылась в коридоре. Дойдя до комнаты, она плотно закрыла дверь, надеясь, что прощание с соседкой займёт у мамы хотя бы минут десять, и упала на кровать. Слёзы полились сами собой, и девушка даже не могла сказать, по какому конкретно из всех навалившихся на неё поводов она плакала.
Когда вошла мама, Агата притворилась спящей. Разговаривать ни с кем не хотелось. Лариса Сергеевна на цыпочках подошла к дочери, легонько приложила ладонь ко лбу и, удостоверившись, что температуры нет, погладила девушку по голове, едва касаясь волос, чтобы не разбудить. И ушла на кухню, плотно закрыв дверь в комнату.