Фаина поставила пустую чашку, и в один момент появилась Адели, вооруженная фарфоровым чайничком, только что принесенным с кухни, со свежезаваренным чаем. Маркиза жестом показала, что больше чаю не желает. Служанка кивнула и удалилась, унеся с собой на подносе всю посуду.
Как только Адели скрылась из виду, Фаина вернулась к рассказу:
– Прошло время, и я привыкла к своему положению, к замку, к мужу. Авеил не был плохим или требовательным ко мне, за что я благодарна. Но в один день это изменилось. Он – изменился.
Али слушала собеседницу настороженно, затаив дыхание. Ее пугали внезапные откровения от Фаины, но узнать что-то о Графе было полезно. Девушка опасалась, что маркиза передумает и не станет больше говорить.
– Его взгляд стал другим, он смотрел на меня и словно не понимал, кто перед ним, а порой и вовсе не признавал ни меня, ни своего отца. Такое случалось все чаще. Когда это произошло впервые, я была в смятении и ничего не понимала. Однажды я сидела у себя в покоях и составляла список гостей, приглашенных на ужин к герцогу. И тут ворвался Авеил с совершенно безумным взглядом. Он прогнал всех служанок, а когда мы остались наедине, он схватил меня за плечи и принялся сильно трясти, задавая какие-то непонятные и странные вопросы.
– Непонятные? Какие именно? – рискнула уточнить Али.
– Я не помню. Я была ошеломлена и не понимала, что происходит. Мне было так страшно… Там, где он вцепился в меня, остались синяки.
– Мне жаль, – искренне произнесла девушка. Ей хотелось взять маркизу за руку, но она не решилась.
– На следующий день за завтраком Авеил удивленно посмотрел на меня и спросил, откуда на моих плечах эти отметины. Он увидел их, когда платок, которым я прикрывалась, немного сполз. В его голосе было настоящее волнение. Я лишь смогла ответить, что мне приснился кошмар и я упала ночью с кровати. Я решила поскорее забыть о случившемся, подумав, что Авеил мог быть пьяным, хотя прежде он не притрагивался к спиртному даже на званых вечерах или балах.
– Но это повторилось.
Фаина кивнула.
– Да. Через месяц. Взгляд Авеила казался еще безумнее, но теперь он был не только взбудоражен и не в себе, но и зол как черт. На мгновение я подумала, что он готов разнести весь замок. Мне стало слишком страшно, и я закрылась в купальне. Авеил кричал, иногда на каком-то неизвестном мне языке, и бился, пытаясь войти. Но у него не вышло. Служанки вместе с Адели помогали мне, подпирая дверь всем, что двигалось. В какой-то момент Авеил успокоился и назавтра вновь ничего не помнил. Его приступы происходили все чаще, и каждый следующий длился все дольше.