«В отличие от твоей мамы»? Это странно прозвучало, но Элейн несло, и я не хотела перебивать ее.
– И знаешь что? Твоя мама, как оказалось, была права. Я до сих пор жалею, – она уставилась на фреску и сказала с досадой: – Если бы я родила, у меня бы сейчас был пятнадцатилетний сын или дочь, – она смотрела прямо на фреску затуманенными голубыми глазами. – Твоя мама была права. Я жалею, что сделала это. Тот врач – в Нью-Джерси, хотя это к делу не имеет отношения – он, в общем, был не очень хорошим врачом. Не слишком аккуратным. Я могла бы умереть.
– Я вам сочувствую.
Я не знала, что еще сказать и, если честно, я не была уверена, что она меня слышала. Она продолжала рассказывать.
– Когда я поправилась, мне сказали, я больше не смогу иметь детей, – она посмотрела на меня, сложив губы в грустную, тонкую улыбку. – Ну вот, теперь ты понимаешь, почему я так забочусь о Кристофере. Ближе, чем он, у меня никогда не будет ребенка.
На это я совершенно не знала, что сказать, и просто глотнула еще мартини.
Элейн стряхнула пепел с сигареты и вздохнула.
– Мне, наверно, не стоит говорить тебе этого (тебе – особенно), но я помню, когда твоя мама узнала, что беременна, я спросила ее, что она намерена предпринять.
Еще одна бестактность с ее стороны, но она хотя бы признавала это. Я никогда еще не видела Элейн такой. Она определенно напилась.
– В общем, Вив так посмотрела на меня, словно я спятила. Она ни на секунду не сомневалась, что хочет оставить ребенка. У нее и мысли не было, чтобы пойти и сделать…
Выражение моего лица заставило ее замолчать.
– О боже, Эли, – она взяла меня за руку и, помолчав немного, сказала: – Я думала, ты знаешь. Прости…
– Что знаю?
Ей не было нужды напоминать мне, что я родилась почти через девять месяцев после свадьбы родителей, но я не придавала этому значения. До этого момента. Мне стало дурно, и я залпом отпила мартини.
– Ты окей? – спросила она и дала знак бармену повторить заказ.
Я кивнула и осушила бокал.
– Это ничего не значит, – сказала она. – Ты же знаешь, твои мама с папой любили тебя.
Я это знала, но не могла сказать ни слова. Я просто кивнула и стала слушать дальше.
– О Эли, – она покачала головой. – Я правда думала, ты знаешь.
Она закурила, и я смотрела, как она выдыхает дым, подавшись вперед всем корпусом.
Какие-то люди приблизились к нам и уселись за столик рядом с баром, и я взглянула на них искоса.
Дым от сигареты Элейн поплыл в мою сторону. Она сказала со вздохом:
– Я помню, как Вив познакомилась с твоим отцом. Это случилось здесь, в Нью-Йорке. Сразу после войны. Он был такой красавец-моряк. Правда, как звезда экрана. Он ее на руках носил. Я еще не видела, чтобы твоя мама так сходила с ума по какому-то парню. Это было так романтично. Любовь как ураган. Думаю, они сами такого не ожидали.