— К чему ты мне рассказываешь эти байки? — раздражённо спросил Король — Зубы мне заговариваешь?
— Просто, думала, что тебе полезно знать о нелёгкой доле своего, пусть и очень далёкого, но коллеги. Говорят, что и по сей день, он грызёт земные недра, прорывая тунели, словно червь, и ищет, одержимый безумным вожделением, свои волшебные пынеходы. Задумайся, Король, не повтори его участи, пока не поздно.
— А что я тоже в этих пынеходах могу быть неуловимым? — полюбопытствовал Король.
— Можешь, — кивнула Фея — если, хотя бы, пуда три — четыре весу скинешь.
— И что же тогда от меня останется? — возмутился монарх — Дистрофик семипудовый!
— Да я, вообще, не это имела ввиду! — опомнилась Фея — Я тебе в назиданье привожу трагическую судьбу такого же государя, как и ты сам!
— Тот царь был круглый бован, а я не такой, я — умный. И, уж, со мной ничего такого не случиться!
— А, разве, ты не замечаешь, что уже случается? — с придыханием произнесла Фея.
— Ты это на что намекаешь? — Король нахмурился — Уж не морали ли учить меня вздумала? Может хочешь предложить мне исправиться? Покаяться и впредь вести благую жизнь?
— Я ни на чём не настаиваю, — отвергла подозрения Короля Фея — Только — то говорю о том, что у тебя, ещё, есть выбор.
— Ага, есть выбор, — повторил Его Величество — вот такой прожил я полвека, и тут на тебе, исправлюсь! Да никогда! Как тиранил чернь и прочих бездельников — так и дальше буду! Так Бог установил, один рождается господином, а другой рабом! И господин обязан раба всячески утеснять, что бы ему жизнь малиной не казалась. Да — да, не ухмыляйся! Мне про это всё верховный патриарх королевства рассказывал. И что все правители попадают в рай, если, конечно не забывают про патриаршие нужды, на кортежи им жертвовать и возводить дворцы у моря. Меня, лично, святейший заверил, что за мои пожертвования мне забронированно в раю отдельное облачко, повыше прочих, где я смогу и богатства свои хранить, и на нижних, потехи ради, поплёвывать.
— А преисподней патриарх тебя не пугал? — спросила Фея.
— Для правителей такого не бывает, мы — есть, по поприроде своей, формы высшей сущности.
— А может ты, уже, в аду? — глаза Феи сверкнули недобрым блеском — И будешь ты вечно гнаться за своим королевством, в призренном обличьи последнего из своих подданных, и на пути познаешь много горя и страданий, но так и не сможешь королевства своего обрести и будешь разыскивать его до скончания времён!
— Не смей на короля святотатствовать! — вспылил Его Величество — Возвращай моё королевство, стерва ненасытная!