— Ай, дурак! — выдохнула Зайчиха — Это же электрический утюг, — она потянула за провод торчавший из утюга — к чему ты его подключать собираешься?
— Зараза! — выругался косой, поняв, что в его план прокралась катастрофическая ошибка — А, ведь, почти удалось!
— Ты пожрать принесла? — глухо спросил у Зайчихи Его Величество.
— Я тебе, что — официант? — фыркнула Зайчиха — Сам иди.
Монарх было хотел ответить, что ему нельзя самому и всё такое прочее, но припомнив поговорку о большой семье, бывшую для него весьма актуальной в юные годы, молча встал, взял себе лучину и вышел из дому, следом за ним поскакал Заяц, собираясь основательно заесть нервное расстройство.
В глубинах сырого погреба, выложенного из булыжника, они нашли мешок вялой картошки, оказавшийся им совершенно не пригодным, так как никакого топлива для разведения огня, всё — равно, не было, да и не стал бы этим никто утруждаться, Так, что пришлось удовольствоваться кислыми яблоками с квашенной капустой, да ещё нашёлся глиняный кувшин с искусственным мёдом, сваренным из одуванчиков, его Король выпил единолично, а кувшин разбил.
Наевшись, Король и Заяц, перевернули бочонки, высыпав их содержимое на пол и потоптали остатки ногами.
Когда они вернулись в дом, Зайчиха, уже, дрыхла растянувшись на кушетке, предварительно спихнув с неё связанную старуху. Заяц переступил покорно лежавшую пленницу и, взобравшись на кушетку, пристроился в уголку, что бы не мешать сестре.
Его Величество прошёл в маленькую комнатку, где обнаружил пружинную полуторную кровать с парой тонких подушек. Король увалился на скромное ложе, которое после сна в траве и на дубовом пне, показалось ему не хуже перин дворцовой опочивальни. Пусть пружины, с тяжким скрипом, прогнулись почти до самого пола, а ноги августейшего, заложенные на перила кровати, задрались выше головы, Король впал в крепкий, восстанавливающий сон, без сновидений, и открыл глаза, только, когда его пробудил луч солнечного света, проникщий через маленькое оконце с потемневшими стёклами.
Первое, что почувствовал Его Величество — это желание приступить к завтраку. В животе у него жалобно заурчало.
— Я за последние дни похудел не меньше чем вдвое, — подумалось Королю — вон, даже, одёжа не держится, — он с трудом стянул края хламиды на громадном, как гора, животе, и вдохнув поглубже, подвязался верёвкой, которой еле — еле хватило, что бы сделать маленький узелок.
Выйдя из спальни, Король застал Зайцев, всё ещё, спяшими и тихонько, что бы их не будить, выскользнул из дому. Величество хотел спокойно позавтракать в одиночестве, что бы не делиться с нахлебниками, но спустившись в погреб увидал, что все уничтожено и вспомнил, как вечером, они с Зайцем весело скакали на мочёных яблоках.