В каждой деревне помещик имел поверенного для сбора податей. На содержание поверенного взимался даргалуг — сбор с каждого дома от 15 до 30 чинахов разного зерна.
В случае смерти крестьянина над его малолетними детьми назначались опекуны из родственников или из посторонних. Они исполняли те же обязанности, с той только разницей, что с шелковичных садов умершего помещик брал в свою пользу половину. Дочери умершего при выходе замуж получали две трети из движимого благоприобретенного или родового имущества отца, третья часть движимого и все без исключения недвижимое, если у невесты не было родных братьев, поступало в пользу помещика. Но если женившийся поселялся в имении покойного отца невесты и принимал на себя все его обязанности, то и все недвижимое имущество переходило к нему. После смерти крестьянина, не оставившего детей, две трети его имущества поступали в пользу его братьев или родственников мужского пола, а треть поступала помещику. Вдова не имела никакого права на имущество мужа, ей выдавалось только ее приданое и имущество, собственно, ей принадлежащее. Выморочные имения обращались в пользу помещика.
Без позволения помещика крестьянин не имел права вступать в брак. Жених обязан был заплатить помещику за невесту 5 рублей или более, в зависимости от достатка, даже в том случае, если он был из чужого владения.
Если девушка вступала в брак без согласия помещика и притом за чужого подвластного, то по взаимному согласию помещиков владелец крестьянки взыскивал в свою пользу штраф от 10 до 30 рублей отдельно с жениха и с невесты или ее родителей. Похитивший девушку, чтобы жениться на ней, платил помещику штраф до 50 рублей и, кроме того, подвергался наказанию по шариату.
Никто не мог принуждать пленного к вступлению в брак, но, если он сам этого желал, хозяин был обязан приискать ему невесту.
Крестьянин имел право покупать как движимое, так и недвижимое имущество, но только не населенное, и распоряжался им как своей собственностью. Любое недвижимое имущество, находящееся на помещичьей земле, было собственностью владельца. Получив свободу от помещика, крестьянин мог переселиться в другое место, но тогда все его недвижимое имущество, приобретенное на земле владельца, переходило в собственность последнего. Престарелый вольноотпущенный, не имеющий средств к пропитанию, мог рассчитывать на общественное призрение.
Долговые обязательства крестьянина без согласия помещика не должны были превышать 60 рублей серебром. Если кто-то одолжил ему большую сумму, то имел законное право требовать возврата только 60 рублей и на уплату долга неисправного должника шло в продажу принадлежащее ему движимое и недвижимое имущество, кроме вещей, необходимых земледельцу, таких как рогатый скот и сельскохозяйственные орудия. Помещичья земля и вся находящаяся на ней недвижимость не подлежала конфискации, если только помещик не был поручителем. Любой лезгин имел право владеть пленными, добытыми на войне, будь то христиане или мусульмане, лишь бы они не были лезгинами. Кто первый захватил пленного, тот кроме причитающейся ему части добычи получал 2 рубля серебром и оружие пленного. Последний, если принадлежал нескольким лицам, до своего выкупа служил по очереди каждому и получал пропитание от того, кому служил. После смерти пленного все его имущество поступало к его хозяину.